Но когда предстал перед ним Мелькор, Финве почувствовал, как
медленный ползучий страх заполняет его душу. Не раб, сломленный и
покорный, но Властелин стоял перед ним.
Лицо Мелькора казалось высеченным из камня:
- Вот мы и встретились, Финве, избранник Валар. Голос
Черного Валы был ровным и спокойным, но холодный огонь ненависти
горел в его светлых глазах.
- Вот мы и встретились, Мелькор, раб Валар!
...Говорят, слова открывают раны. И это правда. Не впервые - и не в
последний раз - Мелькора назвали рабом. Это всегда было первым, что
приходило в голову его врагам, когда видели они железные наручники на
руках его. И всегда это причиняло боль.
Голос Валы звучал по-прежнему холодно:
Может, я и был рабом, но палачом и убийцей своих собратьев - никогда.
Возьми меч и сражайся: я не убиваю безоружных.
Они вступили в бой. Финве еще надеялся, что тяжелое железо и
незаживающие ожоги помешают Мелькору, но слишком быстро понял, что этого
не будет. Вала бился умело и уверенно, и, не сумев нанести ему ни одной
раны, Финве уже был несколько раз ранен черным мечом. И леденящий Ужас
сжал сердце Эльфа: пусть возьмет все, все! но пусть оставит жизнь!.. Вала
прочитал его мысли:
- Я возьму только Сильмариллы, цену крови. Но твою жизнь - прежде. Ты
умрешь.
Финве содрогнулся. Страх парализовал его тело, его мозг, его душу...
Следующая рана, нанесенная Мелькором, пришлась в живот, и Финве,
выронив меч, рухнул под ноги Бессмертному. Нестерпимой была боль, и против
воли Эльф взмолился, захлебываясь кровью:
- Пощади... добей...
"Нет, он не знает жалости... Убийца... Огонь... какая боль!.."
Мелькор наклонился к искаженному страданием лицу Эльфа:
- А _и_х_ ты - помнишь? Я тоже умолял пощадить. И ты видел это. И как
они умирали - тоже, - глухо сказал он. И прибавил: - И не было им пощады.
"Он мстит... Эти Черные Эльфы... да, да..." Должно забыть о
милосердии..." Ниенна милостивая!.. он оставит меня умирать, и будет
стоять и смотреть... смотреть... как и я тогда..."
Эльф сдавленно застонал. Ледяной взгляд Валы впился в полные отчаянья
и боли глаза Финве:
- Ты прав. Непозволительно так мучиться живому существу, - с горькой
усмешкой сказал Мелькор. И быстро нанес Эльфу последний удар - в сердце.
Но Финве еще успел увидеть в глазах Валы - жалость. И это было страшнее,
чем ненависть и проклятия.

...Так погиб Финве, избранник Валар, король Нолдор. Никто не видел
этой схватки, потому Мудрые молчат, и только Черная Хроника Арды хранит
рассказ о ней...

И Тварь из Пустоты разрушила Форменос; и не-Свет навеки поглотил
сияние драгоценностей Нолдор - только Сильмариллы взял себе Мелькор.
Через пустынную землю Араман, что на севере Валинора, через туманы
Ойомурэ, по льду Хэлкараксе уходил он из Благословенных Земель - крылатый
Черный Вала; и Тварь из Пустоты следовала за ним.
Мелькор вернулся в Средиземье, и с собой уносил он Сильмариллы, цену
крови его учеников, Эльфов Тьмы. И камни эти, творение Феанора, наследие
рода Финве, что благословила некогда Варда, жгли ладонь его, как
раскаленные угли - не-Тьма враждебнее Тьме, чем Свет; но он лишь крепче
стискивал руку.
Он исполнил замысел свой; но Тварь, по-прежнему следовавшая за ним,
обрела ныне огромную силу.
Он исполнил замысел свой: только не-Свет может уничтожить не-Тьму,
ибо они - одно; но это знают лишь те, кому равно ведомы Свет и Тьма, кто
не отвергает ни одной из сторон бытия Эа. И сила Пустоты, заключенная в
не-Тьме, вошла в Тварь. Она ощущала это; потому, когда остановился
Мелькор, преодолев страх, она бросилась на него.
Он знал, что будет так, он был готов к этому. Но жгучая боль ныне
лишала его сил. Он чувствовал единственное желание Твари: уйти, вырваться
за пределы мира. И знал: этого не должно произойти.
Сейчас они были равны по силе, и, чтобы стать сильнее, Твари нужно
было только одно: Сильмариллы, последняя частица не-Тьмы Валинора.
- Ты не получишь их, - сказал Мелькор.
И Мелькор произнес Заклятье Огня; и огненное кольцо сомкнулось вокруг
них, и Тварь бессильна была покинуть его.
И Мелькор произнес Заклятье Тьмы; и Тьма стала щитом ему, и Тварь
отступила к границе огненного круга.
Он терял силы; связанный с Ардой велением Эру, он не мог черпать силы
из Эа за гранью мира. Казалось, чей-то услужливый голос подсказывал ему:
возьми силу Арды, ведь ты можешь сделать это, ты - истинный Властелин
Арды! Но он отогнал эту мысль: сделать это значит разрушить, обратить в
ничто часть мира. Короля Мира это не остановило бы; но Возлюбивший сказал
- нет. И теперь он мог рассчитывать только на себя.
Боль обессиливала - но и не давала утратить власть над собой. И
Мелькор произнес Заклятие Образа; и, взвыв в отчаяньи и ярости, Тварь
обрела образ огромной паучихи, тысячеглазого серого чудовища.
И Мелькор произнес Заклятье Земли; и Тварь обрела плоть. Отныне и
навеки она была связана с миром и стала смертной. И, шипя от ненависти,
она рванулась к Мелькору: тот лишь успел поднять руку, защищаясь от удара,
и загнутый острый коготь, лязгнув, скользнул по железу наручника; Мелькор
заметил на острие капли молочно-белого яда.
Оставалось произнести только Заклятье Смерти, но у него уже не было
сил. Отступившая Тварь подобралась для прыжка. И тогда Мелькор крикнул, и
эхом отразился крик его от стен черных гор, и, казалось, сама земля
дрогнула, словно ощутила Арда боль и муку Возлюбившего этот мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51