Прошло примерно
восемь лет, пока мне стало ясно, что страх смерти идентичен
неосознанному страху оргазма, а мнимое влечение к смерти,
стремление к разрешению, к Ничто представляет собой неосо-
знанное стремление к снятию оргастического напряжения. Сле-
довательно, я не <обобщил учение об оргазме слишком быстро
и схематично>.
Деструктивный импульс появляется в живом существе в том
случае, если оно хочет уничтожить источник опасности. Тогда
разрушение или умерщвление объекта является биологически
осмысленной целью. В качестве мотива выступает не перво-
начальное удовольствие от деструкции, а заинтересованность
<влечения к жизни> (я намеренно использую выражение, обыч-
ное для того времени) в том, чтобы обойтись без страха и
сохранить <Я> в целом. В опасной ситуации я уничтожаю то,
что порождает ее, потому что хочу жить, не испытывая страха.
Влечение к деструкции начинает служить первоначальной био-
логической воле к жизни. Воля к жизни сама по себе не
означает стремления достичь сексуального удовольствия, даже
если избавление от неприятного ощущения и подобно пере-
живанию удовольствия.
Это важно для понимания многих основных положений сек-
суальной экономики. Она отрицает изначально биологический
характер деструктивное-T. Один зверь убивает другого не по-
тому, что это доставляет ему удовольствие. Это было бы са-
дистским убийством ради наслаждения. Он убивает из-за голода
или угрозы своей жизни. Следовательно, и деструкция про-
является как функция живого на службе у изначального вле-
чения к жизни.
Агрессия в строгом смысле слова не имеет ничего общего
ни с садизмом, ни с деструкцией. В буквальном смысле это
слово означает <приближение>. Любое положительное проявление
жизни агрессивно, будь то действие ради сексуального удоволь-
ствия или деструктивное действие, проникнутое ненавистью.
122
Садистское действие агрессивно точно так же, как и добывание
пропитания. Агрессия есть проявление жизни мышц, системы
движения. Эта поправка весьма важна для оценки ограничения
в воспитании детей. Постоянное торможение их двигательной
активности, осуществляемое поистине уничтожающим образом,
которое вынуждены терпеть наши дети, проистекает из ото-
ждествления понятий <агрессивный> и <злой> или <сексуаль-
ный>. Целью агрессии всегда является осуществление удовлетво-
рения какой-либо жизненно важной потребности. Тем самьш
агрессия - не влечение в собственном смысле слова, а необ-
ходимое средство для возбуждения любого влечения. Агрессивным
является влечение само по себе, так как напряжение толкает
к удовлетворению. Поэтому существуют деструктивная, садист-
ская, двигательная и сексуальная агрессивность.
Если агрессивная сексуальность не имеет возможности найти
удовлетворения, то все же сохраняется стремление к его до-
стижению. Тогда возникает импульс, направленный на полу-
чение удовольствия любыми средствами. Агрессивная нота на-
чинает заглушать любовную. Если цель достижения удоволь-
ствия полностью исключена, стала бессознательной или связана
со страхом, то агрессия, которая первоначально представляла
собой только средство, сама становится действием, разряжа-
ющим напряжение. Она приятна как проявление жизни. Так
возникает садизм. Из-за утраты подлинной цели жизни раз-
вивается ненависть, самая сильная в тех случаях, когда встре-
чаются препятствия любви или стремлению быть любимым.
Вытекающее из ненависти стремление к уничтожению превра-
щается в сексуальное действие, чему соответствует, например,
убийство на почве полового извращения. Его предварительным
условием является полная блокировка способности испытать
естественное генитальное наслаждение. Тем самым садизм как
половое извращение является смешением изначальных сексу-
" альных импульсов со вторичными деструктивными. В животном
царстве оно отсутствует и представляет собой лишь приобре-
тенное свойство человека, вторичное влечение.
Каждый вид самостоятельно проявляющегося деструктивного
действия является реакцией организма на невозможность удов-
летворения какой-либо жизненно важной потребности, прежде
всего сексуальной.
В 1924-1927 гг., когда эта ситуация стала мне ясна в общих
чертах, я еще пользовался в своих публикациях выражением
<влечение к смерти>, чтобы не пришлось <выпрыгнуть из ря-
дов>. В клинической же работе я отвергал влечение к смерти
и не обсуждал его биологическое истолкование, так как не мог
ничего сказать об этом. В практической работе оно все время
выступало как влечение к деструкции. Но я уже формулировал
123
зависимость влечения к деструкции от сексуального застоя, для
начала от его степени. Вопрос о биологической природе де-
структивности я оставлял открытым. Требовалась осторожность,
в том числе и из-за недостатка фактов. Уже тогда было оче-
видно, что любое подавление сексуальных побуждений уси-
ливает ненависть, агрессивность как таковую, то есть двигатель-
ное беспокойство, не направленное на рациональную цель, и
деструктивные тенденции. Количество примеров, подтвержда-
ющих это заключение из клинических наблюдений, а также
анализа повседневной жизни человека и жизни животных, бы-
стро увеличивалось.
Никак нельзя было упустить из виду снижение импульсов
ненависти у больного, обретшего способность к достижению
естественного сексуального удовольствия. Любое превращение
невроза навязчивых состояний в истерию шло рука об руку
с потерей ненависти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131