Эрективная импотенция вследствие страха, когда член смор-
щивается, была бы, напротив, идентична втягиванию ножек
плазмы. Мои друзья возмущались такой некорректностью мыш-
ления, они высмеивали меня, и я был задет. Тринадцать лет
спустя я экспериментально подтвердил свое предположение.
Теперь время рассказать, как факты привели меня к этому.
3. ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬ
СЕКСУАЛЬНОСТИ И СТРАХА
Отождествление эрекции с растяжением плазмы побудило
меня предположить, что существует функциональная противо-
положность сексуальности и страха, которая выражалась в на-
правлении биологической деятельности. Раз посетив, эта мысль
больше не оставляла меня. Так как все, что я узнал от Фрейда
о психологии влечений, находило применение на практике,
то названная картина связалась с весьма серьезным вопросом
о биологической основе душевных процессов. Фрейд требовал
создания психологического фундамента для психологии пред-
сознательного. Его <подсознательное> глубоко погружалось в
биопсихологический процесс.
В душевной глубине ясные тенденции жизни души уступали
место таинственному движению, недоступному для одного толь-
ко психологического мышления. Фрейд пытался применить пси-
хические понятия к исследованию источников жизни. Это долж-
но было привести к персонификации биологических процессов
и вернуть в психологию изгнанные из нее метафизические пред-
положения. Изучая функцию оргазма, я понял, что недопустимо
подходить к телесной сфере так же, как к душевной. Смысл
каждого душевного процесса наряду с причинной закономер-
ностью проявляется еще и в отношении к миру. Этому со-
205
ответствовало психоаналитическое толкование, но в физиоло-
гической сфере такого смысла нет. Его и не может быть,
если не вводить вновь неземную силу. Живое просто функ-
ционирует, в нем нет <смысла>.
Исследование природы пытается исключить метафизические
предположения. Если нельзя понять, почему и как функциони-
рует живое, начинают искать некий <смысл> или <цель>, вкла-
дывая их в сам процесс функционирования. Я обнаружил, что
оказался среди проблем раннего периода моей работы, среди
проблем механицизма и витализма. Я избегал умозрительного от-
вета, а методом корректного решения еще не располагал. Диа-
лектический материализм был мне знаком, но я не понимал,
как применить его в естественных науках. Правда, я интерпре-
тировал фрейдовские открытия с функциональной точки зрения,
но вовлечение физиологической основы в исследования поста-
вило меня перед вопросом о корректном методе.
Утверждение о том, что душевное обусловливает телесное,
верно, но односторонне. Можно вновь и вновь видеть, что
и наоборот - телесное обусловливает душевное. Расширять ду-
шевное настолько, чтобы его законы действовали и приме-
нительно к телесному, недопустимо. Представление о том,
что душевное и телесное - два независимых друг от друга
процесса, между которыми существуют только <взаимоотно-
шения>, противоречит повседневному опыту. Решение про-
блемы не находилось, и ясно было только одно: пережива-
ние удовольствия, то есть растяжение, нерасторжимо связано
с функцией жизни.
Тут вмешалось, придя на помощь, мое только что обретенное
понимание мазохистской функции. Я рассуждал следующим об-
разом: душевное определяется качеством, телесное - количест-
вом. В первом имеет силу характер представления, во втором -
только объем функционирующей энергии. Следовательно, в этом
отношении душевное и телесное были различны. Но процессы,
происходившие при оргазме, показывали, что качество душевной
позиции зависит от величины телесного возбуждения, лежащего
в основе этой позиции. Представление о сексуальном удоволь-
ствии во время акта в состоянии сильного телесного напря-
жения является интенсивным, красочным, живым. После удов-
летворения оно с большим трудом поддастся воспроизведению.
У меня перед глазами была картина морской волны, которая,
поднимаясь и опускаясь, воздействовала на движение щепки
по поверхности моря. Теперь представление о том, что пси-
хическое выделяется из глубинного биопсихологического про-
цесса или погружается в него в зависимости от характера про-
цесса, больше не бьыо неясным. Возникновение и исчезновение
сознания при пробуждении и засыпании, как мне казалось,
206
были в состоянии выразить этот волнообразный процесс, ко-
торый плохо поддавался пониманию. Ясно было лишь, что
биологическая энергия контролирует как душевное, так и те-
лесное. Господствует функциональное единство. Следовательно,
хотя биологические законы и могут иметь силу в психическом,
психические особенности не действуют в биологическом. Это
заставило критически поразмыслить над фрейдовскими пред-
положениями по поводу влечений.
Образное представление является, несомненно, психическим
процессом. Существуют неосознанные представления, сделать
вывод о наличии которых можно, основываясь на высказы-
ваниях. Само неосознанное, по Фрейду, непостижимо. Но при
погружении в биопсихологическое оно должно поддаваться по-
стижению с помощью метода, затрагивающего то общее, что
господствует над всем биопсихическим аппаратом. Это общее
не может быть ни <смыслом>, ни <целью>. Речь идет о вто-
ричных функциях. При последовательно функциональном под-
ходе становится очевидно, что в биологическом нет цели, су-
ществуют только закономерно проявляющиеся функциониро-
вание и развитие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131