Нужно было исключить контроль со стороны – наш выход из парадного, открывающегося тоже во двор. У подъезда нас уже ждал микроавтобус с «глухими окнами» по всему кузову, обзор оставался только у водителя – эту роль выполнил Владимир. Мы разместились в глубине автомобиля, быстро юркнув в него из парадного. Анна осталась у подворотни, тщательно, отслеживая возможное преследование. Но на трубку от нее звонка не поступило, значит эвакуация прошла благополучно. Я отметил для себя, что подготовка нового агента уже началась Владимиром – он, видимо, мысленно ставил ей оценки, проверяя результативность преподанной накануне «науки шпионажа».
Ехали не спеша, немного попетляв по городу, чтобы окончательно провериться: «хвоста» не было, и мы двинули к дому Олега на Петроградскую сторону. Машина почти прижалась бортом к подъезду нужного дома, и мы вышли через отгороженную от постороннего наблюдателя боковую дверь. На лифте забрались на четвертый этаж, вошли в «берлогу» – правда, Владимир предварительно обследовал входную дверь на наличие пластида. Нас встретило запустение квартиры моего друга. Первое, что сделал Владимир, так это плотно задернул шторы на окнах всех комнат, в кухне. Открылся новый этап нашей коллективной жизни…
На фоне «простоты», которая, как известно, «хуже воровства», встретившей нас в квартире Олега, мои апартаменты, совсем еще недавно предоставленные избранному обществу, могли показаться роскошью. Из ценных устройств в новом месте нашей «лежки», был только голубой унитаз, да и тот оказался плохо привинченным к полу. Приходилось, сидя на нем, балансировать на «грани несчастья». Ну, мы-то уверенно писали, по-мужски стоя, практически ничем не рискуя. Но дамы каждый раз всхлипывали, приседая на стульчак даже накоротке. Пришлось мне – старому специалисту-универсалу по всем видам домашних работ – заняться основательным монтажом этого нехитрого санитарно-технического устройства. Задача была выполнена с оценкой «отлично» в самое короткое время. Олег при этом больше думал, как ему сохранить «приличную мину при плохой игре»: ведь его легкомыслие могло довести женщин до серьезных травм и ранений. У него, оказывается, и ванна была не прикреплена к полу и, как мы скоро убедились, ходила ходуном, когда в нее влезали наши «милые слоники».
Далее начались другие испытания: с лоханью ванны мы как-то смирились, но у Олега и вся мебель, оказывается, тоже легко подвергалась крену и серьезным колебаниям. Поскольку общение с теплой водой требовалось дамам довольно частое в силу нашей общей половой агрессивности – и то сказать, чем же еще заняться в нашем вынужденным заключении, – то опять нависала необходимость проведения ускоренного ремонта. Работы пришлось вести широким фронтом, объектов приложения моего мастерства оказалось много. Короче говоря, мне пришлось засучить рукава и заняться не столько вопросами пола, как таковыми, сколько тем чтобы создать условия для воплощения в жизнь этих животрепещущих «вопросов». Под моим руководством экстренно сколоченная бригада «мастеров» всерьез приступила к модернизации нашей временной «берлоги». Женщины так разохотились, что даже поклеили новые обои на кухне, в коридоре и прихожей. К комнатам я их не допустил потому, что там сперва было нужно побелить потолки, а пульверизатора для разбрызгивания мела под рукой не оказалось.
Меня удивило почему у Олега были все материалы наготове. И тут пришло прояснение! Как только я увидел неподдельную грусть на лице моего друга, появившуюся в связи с тем, что побелка потолков и оклейка комнат обоями сорвалась. Я все понял: он, шельмец, специально заманил нас в свою «берлогу». Он знал мою страсть к строительным преобразованиям, учитывал темперамент коллектива и возможность легкого перехода из секса в другую грань самоотрешенности. Олег заранее прогнозировал ремонт квартиры практически «на халяву», да еще и за самое короткое время – самоотверженность влюбленной женщины не знает границ!
Никто и никогда не сомневался в том, что русская женщина «коня на скаку остановит, в горящую избу войдет», особенно если ее перед этим подвергать основательной ласке и вовлечению в многочисленное соитие. Именно такую «горящую избу» Олег и предложил якобы в качестве конспиративной квартиры тогда «на военном совете в Филях», то есть на Гороховой улице по адресу моей постоянной прописки. Я-то, дурака свалял. Я – растяпа обеспечивал у себя дома почти что санаторно-курортный режим этой гвардии, а надо было под шумок, да между делом, и мне оживить косметику, хотя бы в местах общего пользования. Сам-то я когда еще соберусь, подойду вплотную к трудовому подвигу?..
Я так озадачился строительными проблемами, раздосадовался на изощренность, коварство моего друга. Изумляться своей неосмотрительностью уже не было сил. Хотелось собраться и, прихватив Ирину, хлопнуть дверью. Черт с ними – с законами конспирации: отправлюсь обратно домой и вся недолга! Но подошла ко мне тихой лисонькой Ирочка, – она-то и сама все давно поняла, но молчала, нежная моя, – обняла меня за плечи, отвела в выделенную нам двоим для постоя комнату. Там она, сердешная, отдалась без всяких премудростей – прямо на полу, точнее, на татами. У Олега в квартире все было, как говорится, «через жопу»: из двух комнат одна была обустроена под спортивный зал, а другая представлялась залом ожидания на заштатном вокзале или КПЗ в провинциальном отделении милиции. В такой комнате из всей возможной мебели присутствовал только один детский стульчик с вырезом посередине – то было сидение для детской попки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189