«Вовремя ли я вошел или все же слишком рано?!» Даже тогда, когда мне объяснили, что проводится консилиум специалистов, я ничему не поверил. Олег был изможден до невероятности, Воскресенская тоже, а хирурги щелкали зубами, как голодные акулы, ни в какую не желавшие выпускать добычу из плена!..
Не знаю, сколько времени длилось бы мое изумление, но за спиной раздался властный скрип двери, а потом зазвучал, словно серебряный колокольчик, голос заведующей отделением – невысокого роста женщины, одетой во все медицинское обмундирование, но только абсолютно белое. Мне даже показалось сперва, что с небес спустился ангел-хранитель. Пусть так, но тогда откуда взялся ее многозначительный вопрос, адресованный ко мне:
– А почему в лечебном кабинете посторонние, в нестерильной одежде?! Клиент, вы же можете внести инфекцию!
Я, как воспитанный человек, ничего не стал отвечать, я не поднял брошенную мне перчатку «вызова» – к барьеру. Мне было ясно, что моя «нестерильность» по сравнению со «стерильностью» наших медицинских учреждений, больше похожих на заброшенные конюшни, чем на очаги медицинской культуры, не может повредить делу укрепления здоровья моего друга. Виновных при отогенном сепсисе придется искать в других слоях общества, способных культивировать и распространять микробные тела. Я, грациозно изогнувшись подобно дирижеру большого заграничного оркестра, выволок из кармана две повестки, выписанные 127-м отделением милиции, и заявил:
– Все находится под контролем, товарищи врачи! Нас с господином Верещагиным ждут в ментуре – это я залепил для пущей важности – если есть сомнение, то «сомневающихся» можем захватить с собой!.. Но помните, вы имеете дело с особоопасными преступниками, а не с нарушителями микробного равновесия в природе!..
Гробовое молчание затянулось, я воспользовался этим и попросил прекратить измываться над моим подзащитным. Олежек уже и сам пытался сползти с развратного стоматологического кресла. Его не задерживали, потому что вести бой сразу с двумя противниками в этом кабинете не привыкли. Здесь всех принимали по одному и потрошили строго индивидуально!..
Уже спускаясь по лестницы, мы услышали за спиной скорый стук женских каблучков – то догоняла нас Воскресенская, желая хоть как-то объясниться. Мы выслушали ее молча, но ласково. Поводов для остракизма, конечно, не было: Олег назначил сроки ближайшего свидания, и мы продолжили свой путь на встречу с правосудием.
* * *
Мы вышли на Невский проспект через Большую Конюшенную, перешли на другую сторону основной магистрали славного города Санкт-Петербурга – к рыбному магазину, расположенному на Невском проспекте близ магазина «Часы от Буре». Современные предприниматели уже успели похоронить и эту давнюю традицию, идущую от старого часовщика: теперь здесь торгуют дорогими шмотками, эстетическая ценность их копеечная, но цены в рублях заломлены умопомрачительные… Однако не о том речь. Мы шли, хорошо понимая, что жить нужно проще: вот она очаровательная женщина рядом – но, к сожалению, она – только одна на двоих. Женщина, величественно плывущая в ладье счастья, готова на все – на любые откровения, и надо только создать условия простенького комфорта. И, как поется в песне, «мы за ценой не постоим»! Ноги сами понесли нашу троицу в сторону моего дома – именно там уже давно созданы природой и моими скромными усилиями бытия условия для реализации всего того, что женской душе угодно.
Но вот он – гром с ясного неба!.. Слюни пришлось моментально стереть с раскатанной губы: нас же вызвали в 127 отделение милиции, и наш маршрут первоначально вился коварной змейкой в сторону переулка Крылова, такого же темного, вонючего и пыльного, как те подземелья французских тюрем, где пытали рыцарей Ордена Тамплиеров – прародителей масонов. Сопереживания рыцарям вызвали волну эмпатии, быстро преобразовавшуюся в нечто более современное, а потому более осязаемое. Изнутри наши ноги получили толчок и, на всякий случай, зашли в магазин и приобрели бутылку «Коньяка». Напиток был современного местного разлива, то есть средней руки: стоит ли тратить на ментов больше, чем им положено.
В сторону Садовой решили продвигаться коротким путем – прямо по правой стороне Невского проспекта, минуя Гостиный Двор. Спешить не хотели. Притормозили у «Кареты», как-то нелепо покинутой лошадками, а потому выглядевшей осиротевшей, обездоленной и совершенно провинциальной. Бравые кучера, видимо с особым смыслом, заменены теперь на двух молодых девиц, торговавших втридорога прохладительными напитками. Спекулятивной акцией они набивали цену не столько «заведению», сколько себе лично: все выглядело как дом терпимости на колесах. Было бы лучше выпить остуженного Джина с Тоником – 50% на 50%. Но пришлось ограничиться охлажденным пивом марки «Бродяга». Присели на лавку под тентом: нам стоило обсудить некоторые детали ответов следователю. Настораживало то, что она была женского пола – уж лучше бы исповедовал нас интерсексуал, чем женщина. Коварство женского доноса общеизвестно! А расследование – вообще не подвергается никакому сравнению, моделированию заранее. Не дай Бог, если ею окажется красавица, подобная той, что выиграла недавно конкурс «Королевы красоты вселенной» Следователь-женщина наверняка будет опрашивать нас поодиночке, расплавляя душу властностью и мнимой доступностью.
Может быть, из-за липкого страха, поднимающегося с базальных низин, мы решили сменить маршрут движения. А, возможно, захотелось подольше побыть с нашей спутницей – Ладой Борисовной Воскресенской.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189