Полковник Степан Игнатьевич Нечипоренко доволен. Отвечает: "Сейчас же даю команду Быстрову!" Благодарю его от души, затем напоминаю о нехватке светлого времени, о том, что меня больше всего беспокоит...
- Знаю,- отвечает комдив.- Меня это самого волнует. Уже докладывал командующему. Генерал Судец ответил: задачу выполнить любой ценой. На железнодорожную станцию Чунишино прибыл эшелон с танками и самоходными артиллерийскими установками, вот-вот начнется его разгрузка. Это намного усилит противника, и еще труднее будет вырваться из окружения некоторым нашим соединениям. Вся надежда на нас - авиаторов.
- Все ясно, товарищ полковник. Приказ будет выполнен!
На КП собрались все экипажи. Над головами сдержанный гул. Здесь же пилот Саша Яковлев. Недавно он возвратился из воздушной разведки и уже доложил мне, как прикрыта железнодорожная станция средствами противовоздушной обороны, как лучше выйти к объекту действия и с какого направления целесообразно нанести бомбовый удар. Прошу его доложить всем воздушную обстановку и последние разведданные. После его слов коротко ставлю задачу. Боевой порядок полка "колонна эскадрилий". Эскадрильи - в "клину звеньев". Первую эскадрилью веду я, вторую - майор Канаев, третью - майор Смирнов. С ним следуют два самолета из 797-го полка. Замыкающим в полковой колонне пойдет старший лейтенант Гривцов. Истребителей прикрытия не будет.
Вижу, как напрягаются лица летчиков, штурманов: понимаю, без истребителей плохо, но путь-то какой: если с воздушным боем, то горючего не хватит даже до цели. А там наступит быстрая темнота, необходимость в сопровождении отпадет сама по себе.
- Ничего не поделаешь,- говорю,- до цели потерпим, как-нибудь отобьемся, если противник навяжет нам воздушный бой. На обратном пути пойдем под покровом ночи...
Люди покачивают головами, чуть улыбаются. Силен, дескать, командир полка утешил. Вполне понимаю: темнота для большинства из них опаснее боя, да еще на таком сложном в технике пилотирования самолете, как "Петляков-2". Две-три минуты говорю об особенностях полета строем в ночное время, о возможной посадке на запасном аэродроме, у которого взлетно-посадочная полоса ограничена по своим размерам. Гляжу на часы.
- На этом предполетную подготовку считаю законченной, вылет незамедлительно по зеленой ракете с КП.
И вот мы в полете. Пикирующий бомбардировщик Пе-2, до предела загруженный фугасными, осколочными и зажигательными бомбами, как бы завис на месте, а земля несется назад, под крыло: как и решили, идем на небольшой высоте.
Спрашиваю своего стрелка-радиста:
- Что наблюдаешь?
- Наша девятка уже собралась, вторая пристраивается, третья - в ходе сбора.
Самолеты идут строго по заданному курсу. Солнце склонилось к зубчатым верхушкам лесного массива. "Подходим к Артемовску",- докладывает штурман майор Нарыжный. Лучше, если бы город обойти стороной, но нас прижимает время, и мы идем напрямую. На всякий случай надо идти еще ниже. Отдаю штурвал чуть от себя, иду со снижением. Под крыло устремились улицы шахтерского города. По ним мечутся фашисты - ведь под краснозвездными крыльями на наружной подвеске отчетливо видны с земли фугасные авиационные бомбы. Артемовск исчезает за несколько секунд. И снова внизу белый экран степного снега. Следуем маршрутом вдоль дороги на Красноармейское. Судя по тому, как блестит железнодорожная колея, можно предположить, сколь интенсивно за последние часы противник перебрасывает сюда свои войска и технику.
Но вот вдали прямо по курсу - холм. Он быстро приближается. Отчетливо вижу на нем тяжелые орудия артиллерийской батареи. На шоссе справа вытянулась цепочка бронетранспортеров. Чувствую, как "чешутся" пальцы. Наверное, то же чувствует штурман, а еще больше - стрелок-радист, прильнувший к своему пулемету. На всякий случай предупреждаю: "Ребята! Стрелять запрещаю!" Майор Нарыжный смеется: "Вовремя сказано".
За холмом, на высоте метров семьсот-восемьсот, появляются шапки разрывов зенитных снарядов, а справа и выше - группа фашистских истребителей Ме-109. Предупреждаю ведущих групп, даю команду:
- Приготовиться к бою! Сомкнуться!
Произвожу доворот на десять градусов вправо. Необходимо "отодвинуть" от прицелов заходящее солнце, чтобы оно не слепило стрелков-радистов.
Три звена истребителей "Мессершмиттов-109" в строю "пеленг" проносятся мимо нашего строя, разворачиваются на параллельный "Петляковым" курс и... уходят в высоту. Может, не видят? А может, хотят усыпить нашу бдительность? Нет, ни то, ни другое. Просто они хотят атаковать "пешки" на повышенной скорости, чтобы после атаки суметь уйти от мощного огня экипажей пикировщиков. Так и есть. Через несколько минут "мессеры" бросаются в атаку. Однако, не дойдя до плотной цветистой стены наших пулеметных трасс, отваливают: одно звено - влево, другие два - вправо. Не рассчитали или сдрейфили? Словом, атаку до конца не довели...
Они атакуют опять, но теперь уже с. двух сторон. Командую:
- Сбавить обороты!
Скорость наших самолетов уменьшилась, и "мессеры" проносятся мимо, не успев даже прицелиться. Разворачиваются. Наверное, теперь будут атаковать в лоб. На всякий случай приказываю: "Увеличить обороты до максимальных!" Чем больше скорость при встречной атаке, тем лучше. Все! Пронеслись, только мелькнули перед глазами, и опять никто никого не задел. Развернулись. Снова заходят с хвоста. Но почему-то не атакуют, несутся вперед на интервале порядка тысячи метров. Что же у них на уме? Обгоняют третью и вторую девятки самолетов Пе-2, доворачиваются... Теперь понятно: будут атаковать первую девятку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69