Беспримерное мужество и самообладание проявил командир звена лейтенант Виталий Сорокин. Девятка самолетов следовала на опорный пункт Альтдамм, со всех сторон прикрытый плотным огнем зенитной артиллерии.
Маневрируя небольшими отворотами по курсу, самолеты оказались в сплошных разрывах. Снаряды рвались так близко, что можно было отчетливо видеть вспышки и угадывать момент, когда осколки зловеще забарабанят по крылу и фюзеляжу самолета.
Батареи уже не выпускали "Петляковых" из своих огненных лап. Багровый шар взвился перед самолетом Виталия Сорокина, и тут же из подбитой машины вырвался клуб черного дыма. Самолет сильно тряхнуло, летчик на мгновение потерял управление... Бросившись к товарищу, штурман Николай Легков с трудом удерживал самолет в горизонтальном полете.
Лейтенант Сорокин, припав на ремни, продолжал держать ноги на педалях. У командира экипажа прямым попаданием снаряда были оторваны четыре пальца правой руки, повреждено бедро, осколки пронзили плечо и шею. В кабине разбита приборная доска, вышли из строя указатель скорости и высоты, перестал работать компас...
Но даже в этой невероятно тяжелой обстановке среди членов экипажа не было растерянности. Истекающий кровью пилот Виталий Сорокин с помощью штурмана Николая Легкова продолжал вести боевую машину к цели.
Радио донесло на КП: "Иду на цель. Сорокин". А через три минуты снова донесение: "Цель поражена!"
Сорок минут израненный летчик вел машину обратным курсом. О случившемся в воздухе знали на аэродроме. Все волновались и с нетерпением ожидали появления "голубой пятерки".
Механик, моторист, оружейник из экипажа "пятерки" неотлучно находились у санитарной машины, держа наготове инструментальную сумку, то и дело вглядывались в сумрачное небо и поочередно навещали автомашину с аэродромной рацией в надежде услышать от стрелка-радиста последние данные о местонахождении самолета и самочувствии командира звена Виталия Сорокина.
Не ушли с аэродрома и только что вернувшиеся с задания экипажи. Их волновала судьба товарищей. Собравшись возле КП, они обменивались мнениями, рассказывали о твердом "альтдаммском орешке", куда гитлеровцы стянули зенитки чуть ли не со всей округи. Горячие разговоры прервал нарастающий гул моторов самолета.
Вот наконец появился "Петляков" на высоте 500 метров. Он проходит через центр аэродрома Шнейдемюль и, построив "коробочку" для расчета, идет на посадку. Разворот, второй, третий. Выйдя после четвертого на прямую, "голубая пятерка" приблизилась к посадочному знаку "Т". Самолет чуть ударился колесами о землю, взмыл, сделал, как говорят летчики, высокого "козла" и приземлился в самом конце аэродрома. Моторы сразу же были выключены. Все бросились к самолету.
Вот откинут фонарь пилотской кабины. Штурман и стрелок-радист машут руками, зовут на помощь. Однополчане со всех сторон обступили самолет. Они бережно выносят Виталия из кабины.
Его лицо бело как полотно, глаза прикрыты густыми ресницами, из-под шлемофона выбились светлые волосы, лицо в сгустках крови, комбинезон изодран касательными ударами осколков.
Люди положили раненого в санитарную машину и еще долго продолжали молча стоять у самолета...
Штурман Николай Легкое последним покинул кабину и тяжело зашагал, поддерживаемый товарищами, к автомашине командира полка.
Боевые друзья с болью в сердце смотрели на удаляющуюся санитарную машину, на весь изрешеченный от хвоста до кабины самолет, на залитую кровью пилотскую кабину, искореженную и разбитую вдребезги приборную доску, и каждый из них, наверное, думал: "Вот какой он, ресурс сердца настоящего патриота".
Противник активизировал действия истребительной авиации. Так, в полете на опорный пункт Альтдамм самолеты Пе-2 под командованием Маликова были атакованы "Фокке-Вульфами-190" и "Мессершмиттами-109". Атака была отбита огнем экипажей и восьмеркой истребителей прикрытия, возглавляемой командиром эскадрильи гвардии майором А. Минаевым. Отражение вражеских истребителей проходило при тесном взаимодействии экипажей "Петляковых" с истребителями сопровождения: летчики с "пешек" вели огонь из передних огневых точек, а штурманы и стрелки-радисты защищали заднюю полусферу. Смело шли в лобовые атаки и гвардейцы-истребители, ведомые Алексеем Минаевым.
В этом вылете бомбардировщики потерь не имели, противник же не досчитался двух самолетов: один был сбит групповым огнем экипажей бомбардировщиков, другой - истребителями прикрытия. Несмотря на сильное противодействие, поставленная боевая задача была успешно выполнена. Враг понес значительный урон: подавлен огонь батареи, разрушено несколько дзотов, взорван склад с боеприпасами.
В последних числах февраля 1945 года на правом фланге 1-го Белорусского фронта, на участке Ратцебур, Керберг, гитлеровцы создали жесткую оборону. Населенные пункты были превращены в мощные узлы сопротивления и приспособлены для кругового ведения огня. Фашистские власти мобилизовали все мужское население в ряды армии и фольксштурма. Померанская группировка врага непрерывно пополнялась войсками и техникой.
На аэродромах против правого фланга - в основном на Штеттинском аэроузле противник сосредоточил до 100 самолетов, из них 75 процентов истребителей.
Боевые порядки войск и объекты тыла противник прикрывал большим количеством зенитной артиллерии всех калибров, концентрируя ее на угрожаемых направлениях.
Авиация 16-й воздушной армии под командованием генерала С. И. Руденко должна была в первый день операции массированным ударом по опорным пунктам и артиллерии поддерживать войска при прорыве оборонительной полосы, а в последующие дни наносить непрерывные удары по отходящим колоннам на дорогах, по скоплениям войск и техники в опорных пунктах, у переправ и на узлах дорог, по железнодорожным коммуникациям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69