Укрывший их тюль, горелый с одного краю, дрожит на сквозняке. Алешка прижимается к мишке щекой.
– Лю, – повторяет он и с серьезной нежностью заглядывает в выпуклый черный глаз и серую пуговку.
– Лю, – и кормит его бананом (ждет, чтобы тот откусил, и только потом отводит руку).
– Лю…
Это его первое слово, но ни Нинка, ни Сом, ни Васька, ни даже Евлампиха об этом, конечно, не знают.



1 2