Селимус кивнул. Его шелковистые ресницы на мгновение прикрыли карие глаза, от которых, казалось, ничто не могло ускользнуть. Селимус был удивительно хорош собой. В пятнадцать лет, когда другие подростки выглядят неуклюжими гадкими утятами, он походил на прекрасную мраморную скульптуру. Его внешность была безупречна.
Уил понимал, что Селимус наделен тем, чего не хватало ему самому, – красотой, и глубоко переживал из-за этого. Ему было мучительно больно сознавать, что он, рожденный повелевать людьми, лишен привлекательности. Селимус отличался высоким ростом, атлетическим телосложением и изящными манерами. Даже фехтуя, он двигался грациозно. Лицо с тонкими чертами притягивало взгляды. Селимус был рожден пленять и кружить головы. Ему еще не хватало мужественности, но с возрастом он обещал превратиться в настоящего красавца. Голос его уже окреп и сделался низким, басовитым. О таком тембре Уил мог только мечтать. У него самого голос еще ломался и то походил на писк, то звучал хрипло в самые неподходящие мгновения.
«Он – само совершенство», – мрачно думал Уил, проклиная свою коренастую фигуру, низкий рост, рыжий цвет волос и бледное веснушчатое лицо с невыразительными чертами.
Принц тем временем заявил, что ему пора идти, и кивнул своей свите. Стоявшие вокруг молодые люди учтиво поклонились, но при этом в глазах многих из них читалось отвращение. Несмотря на свою очаровательную внешность, покорявшую сердца юных придворных дам, Селимус не пользовался любовью во дворце. И в этом повторял судьбу своей матери. В то время как короля уважали, у его наследника не было преданных друзей, на которых он мог бы положиться, если, конечно, не считать горстки подхалимов, которые постоянно вились вокруг него.
– Да поможет нам всем Шарр, когда этот человек взойдет на трон, – негромко промолвил один из молодых людей, и многие кивнули, соглашаясь с ним.
Уил направился в покои короля. Сердце сжималось от дурных предчувствий. Король Магнус вызывал его, без сомнения, для серьезного разговора. Не для кого не было секретом то, что Уил и Селимус не ладили между собой.
– Быстрее, Уил, нам надо поторопиться, – подгонял его шагавший рядом с ним Герин.
Они следовали за пажом через залы дворца, срезая иногда путь и пересекая внутренние дворики и залитые солнцем атриумы. По дороги они, улучив момент, ополоснули лицо и вымыли руки, достав воды ведром из колодца. Паж ждал их, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Ему хотелось поскорее передать этих двоих секретарю короля.
Раньше Герин и Уил не замечали красоты дворца. Для них Стоунхарт был прежде всею неприступной крепостью с крепкими стенами, пыльными внутренними двориками, конюшнями и лабиринтом помещений, в которых всегда царил шум. Внутри крепостных степ существовал свой маленький мир, населенный суетящимися слугами, солдатами, собаками и лошадьми. Наставник и его подопечный чувствовали себя здесь чужими.
Вступив в залитые светом просторные помещения внутренней части замка, Уил вдруг понял, что Стоунхарт является не только мощным оборонительным сооружением из камня, но и прекрасным дворцом, отличающимся величественной простотой. Стены покоев не были сплошь увешены коврами. Большой зал украшал один-единственный изысканный гобелен. Мебель из тяжелой темной древесины, которой была богата Моргравия, отличалась простотой и удобством. Адана не оставила здесь следов своего пребывания. Ничто не свидетельствовало о том, что в этих покоях жила когда-то королева, приехавшая из экзотической страны. Возможно, царствование экстравагантного короля Селимуса наложит свой отпечаток на этот дворец и многое изменит в Стоунхарте.
Уил невольно вспомнил отчий дом в Аргорне. Он был обставлен в соответствии со вкусами его родителей. Крепкая деревянная мебель, которую предпочитал отец, сочеталась в нем с красивыми, порой причудливыми предметами интерьера, приобретенными по настоянию матери, – зеркалами в золоченых рамах, каминными экранами, разрисованными ширмами, обилием мягких диванных подушечек и роскошных драпировок. Мать Уила любила насыщенные цвета. Ей, наверное, понравилось бы убранство тех комнат Стоунхарта, в которых преобладали яркие краски.
Торопливо шагая по коридорам и поднимаясь по лестницам вслед за пажом, Уил обращал внимание на встречавшиеся по пути изображения зверей. Жители Моргравии верили в то, что с рождения им покровительствует одно из животных или сказочных существ. О том, какое именно животное является его покровителем, человек узнавал во время своего первого паломничества в храм Перлиса. Здесь на колоннах огромного нефа были вырезаны изображения магических зверей. Всякий раз, когда Уил переступал порог храма, он искал глазами изображение огромного крылатого льва – своего покровителя и двойника. Проходя по дворцу, юноша увидел медведя с огромными когтями, великолепного орла, змею, ползущую между камней, и украшенного драгоценными камнями павлина. В покоях короля он заметил изображение величественного дракона, являвшегося талисманом правителей Моргравии. Уил с изумлением взирал на него, а потом вдруг вспомнил, что покровителем отца считался феникс. Его поразило, что оба волшебных существа – дракон и феникс – воплощали стихию огня. Неудивительно, что Магнус и Фергюс любили друг друга и были близкими друзьями.
– Подождите, пожалуйста, здесь, – попросил их паж, когда они поднялись на третий этаж.
– Где мы находимся? – спросил Герин, озираясь вокруг.
– Неподалеку от покоев короля, – ответил паж. – Присядьте, пожалуйста.
Он указал на каменные скамейки, стоявшие на открытой террасе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167