Здесь мы прячемся от Великого Зу. Когда-то наши деды жили рядом с океаном. Но они постоянно голодали. Как и мы, они прятали мясо Великого Ша в ледяные ямы. Но Великий Зу очень хитер. Ночами он вырывал запасы и съедал их. Тогда они перебрались подальше от воды, но Великий Зу следовал за ними. Так они дошли до этих мест… Очень умен Великий Зу. Может быть, умнее людей.
Вздохнув, Токо добавил:
- Обычно он не нападает на человека. Он знает, что это опасно. Мы тоже не нападаем на него… Но когда он чует мясо Великого Ша, разум оставляет его. Тогда он бросается на нас… Каким бы сильным ни был Великий Зу, мы всегда одолеваем его. Но и у нас бывают большие жертвы. Великий Зу убил моего отца. А перед этим убил моего деда. Мало кто из мужчин умирает от старости.
Он говорил с горечью. Из-за частых смертей на охоте на каждого мужчину в поселке приходилось по три женщины. И несмотря на это, семьи оставались моногамными. Однако не считалось грехом, когда незамужняя женщина рожала ребенка.
- У меня было два сына, - тяжело вздохнул Токо. - И оба погибли. Дочери тоже остались без мужей… Ноу меня есть три внука.
- Где же они? - спросил я. - Я их не видел…
- Мальчики воспитываются в семьях молодых мужчин - кто-то должен обучать их, как сражаться против Великого Зу.
- Не так уж умен Великий Зу! - сказал я. - Зачем ему нападать на вас? Великий Ша ведь такой большой - на всех хватит…
Токо кивнул головой в знак согласия.
- Так поступает старый умный Зу. Он всегда начинает есть с хвоста. А мы берем остальное. Старый Зу смотрит на нас сердито, не переставая ворчать. Но не нападает. Он хорошо знает, как остры наши копья. Нападает только молодой Зу. У него намного больше крови, чем мозгов.
Последние его слова были для меня открытием. Туземцы осознавали, что мозг является центром мышления!
- Великий Зу приходит к вам в поселок?
- Это случилось только однажды, - ответил Токо. - То был очень, очень старый Зу. Молодые прогнали его с берега и заняли его место… Мы не мешали ему выкопать мясо из одной из наших ям. Он был голоден и так наелся, что тут же крепко уснул. Тогда мы налетели на него и закололи копьями, не потеряв ни одного человека…
- А как вы узнаете, что Великий Ша вышел на берег, чтобы рожать своих детенышей?
Токо объяснил, что, когда запасы мяса подходят к концу, они посылают две упряжки к океану: те курсируют вдоль берега до тех пор; пока не заметят Великого Ша. Иногда эта разведка длится целый месяц. Как только кашалот появится на берегу, самая быстрая упряжка отправляется в поселок. И тогда туземцы готовятся к битве!
…Но на самый трудный вопрос Токо не мог дать вразумительного ответа.
- Откуда вы берете железо? - спросил я. - Где достаете наконечники копий?
- У соседнего племени. Оно живет в трех днях пути отсюда.
- А где берет оно?
- У другого племени.
- Но кто-то же делает это железо?
- Никто не знает, откуда оно берется, - отвечал Токо.
Постепенно я убедился в том, что племя живет простой, естественной жизнью. При всей тяжести этого сурового существования у туземцев не было каких-либо нравственных или социальных проблем. Так, например, продовольствие не делили - каждый брал со склада столько, сколько ему было нужно. Не было никакой видимой власти, кроме власти авторитета, не было суда. Старейшина руководил общими работами только в дни охоты. Его никто не выбирал, с течением времени обстоятельства сами выдвигали его. Не существовало склок, семейных неурядиц и каких-либо недоразумений. Не было даже размолвок. Жены естественно и беспрекословно подчинялись мужьям. А мужья отплачивали им заботой и глубокой преданностью. Внешне их жизнь казалась монотонной, без забав, без особенных удовольствий. При всем том они казались мне бодрыми, приветливыми, всегда в хорошем расположении духа. Я объяснил себе все это воздействием девственно-чистой природы.
Каждый пятый день все население поселка выходило танцевать. На невзрачных костяных дудочках игрались незамысловатые мелодии. Танцы были тоже ритмичны и просты. Начинались они очень медленно, затем темп постепенно нарастал, пока люди не начинали вертеться как в вихре. Потом танец так же постепенно начинал замедляться до полного замирания. Все это длилось несколько часов, после чего туземцы возвращались в свои жилища чуть ли не ползком.
У них было что-то вроде песен, безо всякой мелодии - монотонный речитатив, трудный для понимания. Многие слова в песнях Токо вообще не мог объяснить.
- Это животное, - отвечал он на мой очередной вопрос.
- Какое животное? - спрашивал я. - На что оно похоже?
Он только уныло качал головой: не знаю… Наверное, песни остались от эпохи, предшествовавшей оледенению, и были еще одним доказательством существования более высокой древней культуры. А однажды, после того как я долго надоедал Токо расспросами, он вдруг сказал:
- Надо будет отвезти тебя к Великому Сао. Он все знает…
Выяснилось, что Сао - самый старый человек в одном из ближайших племен. Он самый мудрый. Никто не знает, когда родился Сао. Кое-кто говорит даже, что он родился с началом мира. Но старик не любит, когда его навещают. Никуда не ходит, ни с кем не разговаривает. Целыми днями повторяет старые песни, чтобы не забыть их.
- Обязательно отвези меня к нему! - решительно сказал я.
- Ты должен что-нибудь подарить ему. Он любит подарки.
- Хорошо…
- Он живет очень далеко, - предупредил Токо. - Придется ехать пять дней - все время на юг. Может быть, мы и не найдем его… Я давно не был там, возможно, уже и дорогу забыл. Но ради тебя попробую. А ты подари ему горячий ящик - Сао очень старый, и поэтому ему всегда холодно…
“Горячим ящиком” Токо называл наш плазменный камин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35