Он постоянно общался с Ним, рассказывал Ему все о людях... И однажды рассказал, что женщины предпочитают секс с мужчинами, нежели чем со Святым Духом...
И сказал тогда Господь: не вечно моему духу быть пренебрегаемым человеками; потому что они плоть... И увидел Господь, что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их было зло во всякое время.
И наслал на землю потоп...


Глава третья
Первая жертва

1. Бог в помощь. – Наоми не хочет исчезать. – Сын Худосокова??? – Шашлык от Бориса.

– Да, дела, фиг что поймешь... – скептически рассматривая небеса, первым отреагировал Бельмондо на рассказ Баламута и Софии. Твердь небесная была невозможно голубой, и намеков на разверзание хлябей в обозримом будущем не было никаких.
– Так, что, значит, вы из рая с пустыми руками? – недоверчиво спросила Баламута Вероника.
– Почему с пустыми? – удивился Баламут. – Если бы не мы с Евой, история могла пойти совсем по другому руслу... Я же рассказывал вам, что Бог мог все уничтожить... И будущее, и прошлое. И еще поймите одну важную вещь – мы видели Бога, а все несчастья людей от сомнения в его существовании. Если не будем сомневаться в Боге, то будем спасены... Бог прислушивается к людям.
Бельмондо, не желая продолжать бесполезные душеспасительные разговоры, обратился ко мне:
– Ну, а ты тоже оттуда с благими пожеланиями?
– Нет, я оттуда с новейшим философским осмыслением действительности...
– Маразм крепчал, шиза косила наши ряды... – расстроившись, помотал головой Бельмондо.
– Да ты пойми, дурак, что эта твоя жизнь одна из тысяч и тысяч твоих жизней... Понимаешь, надо только перетерпеть смерть и тут же начнется другая жизнь...
– Слушай, Черный... – перебил меня Борис, морщась. – Я всегда подозревал, что с мозгами у тебя перманентное затруднение, но через день, а может быть и через час Худосоков притащит сюда твою дочь Полину и твою дочь Елену. И ты будешь рассказывать им о том, что они должны спокойно умереть, потому что за смертью их ждут тысячи жизней? Ты сам мне как-то излагал формулу: «Живи сегодня и здесь и жизнь станет бесконечной», я, же с твоего позволения, ее перефразирую: «Борись сегодня и здесь и жизнь станет бесконечной». Так что завязывай продувать отварные макароны и рассказывай, чем сам себе помог.
Я не покраснел, но был близок к этому. Вздохнул виновато и рассказал о своем путешествии пяти тысячелетней давности.
– Ну и что лежит в твоем тайнике? – когда я кончил, спросил Бельмондо недоверчиво. – От дохлого осла уши?
– Сейчас посмотрим... – ответил я. – Самому интересно, что от его содержимого осталось.
Мы поднялись и я повел друзей к тайнику. За пять тысяч лет он отнюдь не пострадал. Напротив, прикрывавший его камень намертво врос в свое обрамление – все пазы по его периметру заросли землей. Провозившись минут пятнадцать, мы все-таки вынули его.
– Да... – разочарованно протянул Бельмондо, скептически рассматривая содержимое тайника. – Стоило из-за этого топать семь тысяч верст по древнему миру...
Я и сам думал о том же. Из всей моей посылки нетронутыми временем оказались лишь смазанные бараньим жиром самодельные альпинистские крюки и молоток, а также небольшая четырехпалая кошка. Волосяная же и льняные веревки рассыпались в прах при первом же прикосновении. И, что обидно – прогнили лук и деревянные части стрел... Но я не особо расстроился, так как там еще был вчетверо сложенный клочок многократно стиранной белой льняной ткани... Я встрепенулся, рука сама кинулась к нему. Взял, расправил и, увидев желтоватые пятна и разводы, механически поднес к носу...
Это была подкладка Наоми... Она тайно от меня сунула ее в мой тайник. "Весточка о себе для меня и... Ольги, – улыбнулся я, унесясь мыслями в третье тысячелетие до нашей эры. – Наоми, милая моя Наоми... Истинная женщина... Сейчас ты носишь суперподкладки с крылышками и ничего не помнишь... Ни меня, ни Нил с Евфратом, ни эту тряпицу... Сколько раз ты, загадочно глядя на меня, вынимала ее из-под льняной юбки...
– Вы только посмотрите на этого самца! – моментально расшифровала Ольга мою ностальгическую улыбку. – Рот до ушей – черномазую свою, наверное, вспоминает... Мы его в командировку за делом посылали, а он железок каких-то набрал...
– Да ладно тебе! – махнул я рукой. – Крюки пригодятся, кошка тоже... Я хотел пороху положить, но что от него осталось бы? А что касается Наоми, я думаю, и ты времени даром не теряла...
– Ты позеленеешь, когда узнаешь, от кого я забеременела...
– Забеременела!!? – поперхнулся я.
– Да, вот, забеременела!
– От папы римского, ага? Клемента II? – спросил я наобум, пропитываясь ревностью от пальцев ног до макушки.
– Холодно! Очень холодно! – загадочно улыбнулась Ольга.
– В пруду икру метала? Перед холодным, зеленым поквакивающим кавалером?
– Фу! Как ты можешь! – брезгливо сморщилась Ольга. – Хотя, знаешь, теплее, значительно теплее.
– Значит, что-то склизкое и противное... Не мой профиль, сдаюсь, говори...
– А ты помнишь, кто тебе эту отметину сделал? – вдруг посерьезнев, остановила Ольга пальчик на памятном шраме.
– Аль-Фатех, ты знаешь... И у тебя такой же... И у Баламута с Бельмондо...
– А этот? – пальчик переместился чуть левее.
– Ты чего!!? Окстись! – приподнялся я с травы, испугавшись догадке См. «Бег в золотом тумане».

, полоснувшей по сердцу. – Ты что, с Житником спала? С Житником???
– Да будет тебе известно, мой искренне милый, я с прошлого года ни с кем, кроме тебя не спала... Хотя, скажу честно, твоей заслуги в этом факте немного. А вот твоя кумархская маркшейдериха Лида Сиднева трахалась с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111