…и еще Тэйон подумал, что с сегодняшнего дня к Ониксу Тонарро следует обращаться, используя титул «принц-консорт».
Каким-то очень низким, обманчивым движением Шаэтанна выскользнула из-за спины своего защитника, обнаженная рапира казалась естественным продолжением ее руки. И тут юная хищница споткнулась, точно налетев на невидимую преграду. Яростно прищуренные глаза распахнулись в изумлении, которое было бы забавным, если бы Тэйону не хотелось сейчас свернуть эту белую шею.
– М-магистр? Вы не в темнице? – и покраснела. Из всех идиотских фраз, которые можно было брякнуть в данных обстоятельствах…
Повисшая тишина была, гм… многозначительна. Тонарро незаметно придвинулся ближе к своей протеже, Шаэ подобралась. Тэйону хотелось высказать множество пространных эпитетов и пожеланий – в основном очень неверноподданнического содержания. Но проникшие в помещение ветры шептали о военных кораблях, сходящихся для решающей битвы, и он пока что ограничился лишь расплывчатым:
– Вам еще многому предстоит научиться, ваше высочество, – предоставив присутствующим трактовать его слова, как им будет угодно.
Будущая королева ответила деревянным кивком, не в силах оторвать глаз от сестер, застывших на руках у ее… слуги? спасителя? врага?
Тавина выбрала именно этот момент, чтобы довольно неуклюже, задом наперед съехать с коленей своего любимого средства передвижения и со звонким «Шаэ!!!» броситься в объятия все еще сжимавшей шпагу сестры. Птица за спиной мага беспокойно расправила огромные крылья, но Нелита, вместо того чтобы последовать примеру близняшки, только еще глубже зарылась носом в шею мастера ветров.
Тэйон чуть повел плечом, успокаивая сокола, – цыпленок малолетний, нашел кого учить! Он и не думал отпускать вторую принцессу. Тавине можно было доверить рассказать будущей королеве, как яростно оскорбленный сокол сражался за жизни ее наследниц, но магистру все равно нужна была по крайней мере одна заложница.
В этот момент дальние двери распахнулись, и в комнату ввалился потрепанный отряд королевской гвардии во главе с мастером энергий. И первой фразой, которую опоздавшие к схватке вояки выпалили по прибытии, было:
– Алория не в тюрьме? – Совершенно неописуемый тон…
Они бы еще спросили почему. Тави захихикала. Королева бросила взгляд на магистра воздуха, на ребенка в его руках и сухо ответила:
– Нет.
Магистр Алория чуть-чуть опустил веки, показывая, что принимает перемирие.
В начавшейся суматохе, разрезаемой четким звоном королевских приказов, Тэйон развернул кресло и стремительно направился к комнате, в которой магически запечатленные корабли сходились в последней битве.
Он успел как раз вовремя, чтобы увидеть, как разворачивается катастрофа.
Карта все еще показывала тот ракурс, на который ее настроила Шаэтанна. Залив Лаэ мерцал серо-свинцовым холодом зимнего моря. Рваная линия берега, стаи темно-пурпурных вражеских эскадр, тонкая сеть лаэссэйских флотилий. Отдельные корабли на дальних концах залива уже сошлись в желто-красном иероглифе схватки, но основная масса все еще кружила напротив друг друга, маневрируя и пытаясь занять более выгодное положение.
Глаза магистра превратились в щелки, он подался вперед, пытаясь считать информацию. Мерцающие в воздухе столбики с цифрами и обозначениями не были для него кейлонгской грамотой – в конце концов, Тэйон прочел все, что мог откопать по поводу стратегии морского боя, просто чтобы понимать, о чем рассуждает за завтраком его жена. И все же особых иллюзий по поводу собственной компетентности в данном виде схватки маг не испытывал. На его взгляд, действия Таш были бессмысленны. Даже с учетом теологической магии при стычках с силами Кей Адмиралтейство рассматривало соотношение один к двум как «благоприятное», а один к трем – как «рабочее». Считалось, что флот Лаэссэ качественно превосходил все, что могли выставить против него иные государства. И тем не менее госпожа адмирал позволила загнать себя в ловушку, окапавшись фактически зажатой между Ближними рифами и превосходящей массой вражеских сил. Как будто бросила на карту все, провоцируя неприятеля на нападение. – Что она творит?
Лэри Алория обладала многими талантами, но очевидная недальновидность и прямолинейность в схватке в их число не входили. Таш не любила ситуации «все или ничего». Здесь должно быть что-то еще. Должен быть запасной план, неизвестная фигура вне плоскости партии…
И скорее всего не одна.
Тэйон положил ладонь на затылок Ниты, создавая связь между собой и наследницей Нарунгов, затем четко произнес:
– Развертка по магическим структурам.
Как ни странно, карта признала команду. Вокруг огоньков-кораблей замерцала сложная сеть линий и стрелок сопровождавшихся стремительно меняющимся потоком пиктограмм. Сверху наложилось несколько уровней полупрозрачных магических течений. Ага. Вот в этом ему будет разобраться уже гораздо удобнее.
Тэйон прищурился… и ему захотелось разразиться бесполезными проклятиями. Сокол, перебравшийся на плечо, удивленно склонил набок голову.
– Вот поэтому я не люблю теологическую магию, – объяснил Тэйон.
Кейлонгцы, должно быть, притащили с собой целый храм жрецов, чтобы те служили проводниками воли к их божествам. Вражеский флот был скрыт белым маревом, вязким и многослойным, сплетенным из молитв каждого матроса, каждой корабельной крысы. Бесполезно было даже думать о том, чтобы попытаться пробить эту защиту энергетическим ударом или сложным саморазвивающимся заклинанием-вирусом. Лаэссэйцы оказались лишены своего самого сильного оружия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153