Вы люди ученые, бармен сказал мне об этом, да я и сам читаю газеты. Может быть, поэтому вы сумеете ответить мне на один мучительный для меня вопрос. – Он пошатнулся и оперся на спинку стоявшего рядом стула.
Янина заметила:
– Может быть, мы отложим вопрос и ответ на завтра?
– Я не настолько пьян, мисс, – усмехнулся незнакомец, – да и напоить меня трудно. Вы разрешите, я все-таки сяду – это будет удобнее и для меня, и для вас. Мне надо знать: может ли мощное магнитное поле как-то воздействовать на психику человека?
Наступила пауза – настолько странным и неожиданным показался нашим друзьям этот вопрос. Элементарный по сути, он был задан в явно неподходящей обстановке и явно неподходящим для этого человеком.
– А почему вас это интересует? – полюбопытствовала Янина.
– Охотно расскажу. Но сперва мне бы хотелось услышать ответ.
– Вопрос о воздействии магнитного поля на все живое уже давно не вызывает сомнений, – сказал Шпагин. – Есть даже специальная область науки, разрабатывающая эти проблемы, – магнитобиология.
– На все живое? – задумчиво повторил незнакомец. – Значит, и на психику человека?
– Все зависит от природы магнитного поля, от его мощности и напряженности, от магнитной индукции, наконец, – ну как бы вам сказать популярнее? – от силы, с которой магнитное поле действует на движущийся в нем электрический заряд.
– Я когда-то учился в колледже, – откликнулся незнакомец, – кое-что помню. К сожалению, природа поля мне самому не ясна. Но мощность колоссальна. При всем том это не электромагнит и не какая-нибудь машина. Тут что-то другое в самом воздухе. Большие стальные или железные массы оно отшвыривает, как теннисный мячик, а то, что попадает в его пределы в багаже или в карманах людей, мгновенно намагничивается и притягивается друг к другу. Консервные банки, например, выскакивают из ящиков, как живые, и слипаются в нечто огромное и бесформенное.
– Любопытно, – сказал равнодушно Рослов, – для физиков.
Незнакомец предупредительно поднял руку: не торопись, погоди.
– Меня не то занимает, – продолжал он. – Это удивительное магнитное поле преображает людей. Они или видят сны наяву – странные, тревожные и очень реальные сны, – или сходят с ума, переживая припадки подавляющей сознание ярости или страха, или теряют ощущение личности, представляют себя кем-то другим, говорят на языках, им не знакомых и даже не слышанных ранее. Выйдя из пределов поля, люди становятся самими собой, припадки проходят, сознание и память проясняются, даже голова не болит.
Рослов заинтересованно подмигнул Янине.
– Занятно, правда? Как раз для старого Сайруса. По его департаменту, – сказал он по-русски.
– В чем-то перекликается и с опытами Каммингса в Роклендской больнице, когда мы изучали степень психической восприимчивости на расстоянии. Только здесь все непонятно. Где индуктор? Почему различны реакции? Диамагнитность ферромагнитных металлов может найти свое объяснение хотя бы в характере магнитного поля. Но оно не является источником гипнопередачи? А если эта связь не биологическая? Вы нас простите, – обратилась она к равнодушно прислушивавшемуся незнакомцу, – нас крайне заинтересовал ваш рассказ, и мы по привычке заговорили на своем языке. Без магнитного поля, – засмеялась она, – или в данном случае магнитное поле – вы. Нам нужны подробности, детали, все, что вы о нем знаете, иначе трудно все это себе представить и научно обосновать. Где это магнитное поле, как вы с ним столкнулись, какие наблюдения сделали, над кем, какие результаты получили, если пробовали экспериментировать, в какой стране, в каких климатических и природных условиях?
– У вас есть время? – спросил незнакомец. – Тогда слушайте.

2. ПРИВИДЕНИЯ «БЕЛОГО ОСТРОВА»

– Я – Роберт Смайли, короче – Боб Смайли, еще короче – просто Боб, коренной янки из Бруклина. Миллионеры там не рождаются, в колледжах недоучиваются, а когда война на носу, идут и не вздыхают. Так и я пошел и до Эльбы дошел, а вернулся в Штаты, сразу понял, что технику-недоучке в американский рай дорога заказана. Занялся мелким сервисом, стоял у прилавка, суетился в рекламных агентствах, а в суете и жениться не успел, благо Золушек у нас много, а принцев нет. За последние годы осел в Гамильтоне на Бермудах курортным агентом и преуспел. Не в курортных делах, конечно: туристов там и без рекламы до черта. Правда, только на больших островах, где отели и пляжи, как в Лонг-Бич или в Майами. Но ведь Бермуды – это и сотни крохотных островков, в большинстве необитаемых, а Робинзоны там не селятся: почва – белый коралл, который не возьмешь ни лопатой, ни плугом, а потребуется бур или отбойный молоток. Только птиц тьма, а помета еще больше. Вот я и пристроил в аренду один такой островок португальским торговцам удобрениями, потом – другой, а потом открыл бюро и стал бизнесменом… Вы уже скучаете, леди и джентльмены? Погодите, скуку сразу смоет, как штормом.
Одно из моих предприятий – это поиски кладов. Собственно, я искал не клады, а дураков, которые их ищут. Один остроумный потомок Эразма Роттердамского даже карту выпустил: Карибский бассейн плюс Багамы с Бермудами, с точным указанием, на каком острове где и что зарыто. Из школьной истории даже вы знаете, что весь шестнадцатый век морские пираты очищали здесь испанские галеоны с перуанским золотом и закапывали его где-нибудь поблизости в тайных бухточках и робинзоновских уголках. Лично я в эти клады не верю – их давно выкопали и растратили, но дух Стивенсона, должно быть, все еще витает в колледжах Старого и Нового Света, и каждый сезон в гостиницах Гамильтона появляются кладоискатели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95