ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

На гаммах она сбивалась и начинала снова, снова и снова. На ариях сильно фальшивила, но не сдавалась.
- Моя Зоечка очень настойчивая, она своего добьется! - с гордостью говорила хозяйка.
Трижды в неделю к Зое приходила учительница музыки - немолодая ленинградка в стоптанных башмаках и строгом черном платье. За уроки хозяйка платила ей продуктами - молоком, хлебом, кислой капустой. Учительница музыки эвакуировалась в Ташкент с четырьмя внуками. Двое ее сыновей ушли в ополчение, третий - врач - был мобилизован в первые дни войны. Невестки остались в Ленинграде, чтоб быть поближе к мужьям, а бабушка уехала в Ташкент и увезла внуков. Двоих младших - близнецов - она приводила с собой. Им было по шесть лет, они были одеты неумело, небрежно, то и дело орали: "Бабушка!" - это очень сердило хозяйку.
- Про детей вроде бы не договаривались! - ворчала она.
Учительницу звали Валентина Сергеевна. Глаза у нее были вечно испуганные. Пуще всего она боялась рассердить хозяйку. Однажды она отворила дверь в Сашину комнату и сказала Саше:
- Девочка, пожалуйста, поиграйте с этими мальчиками.
- Мама, давай поиграем с мальчиками! - с готовностью сказала Аня.
- Прошу меня извинить... Я думала... - смущенно забормотала Валентина Сергеевна.
- Ничего, я привыкла! - ответила Саша. - Садитесь, мальчики.
- Мама, - сказала шепотом Аня, - давай угостим их.
- Сейчас, - ответила Саша.
За окном темнело. За стеной послышались гаммы.
- Это будет поезд, - говорила Аня, - ты будешь машинист, а ты кондуктор, а я женщина с двумя детьми. Я пройду с передней площадки.
Мальчики - Сережа и Юра - соглашались на все: они гудели, свистели, раздавали билеты, уступали место женщине с двумя детьми и умолкли, только увидев на столе тарелку с макаронами и хлеб. В комнате стало очень тихо.
- Ну, давайте ужинать! - сказала Саша.
- Я не хочу, - сказал Сережа.
- Я совсем не хочу, - откликнулся Юра.
Они ели молча, благоговейно. Саша подошла к окну и стала смотреть во двор.
- А нам вчера перерезали свет! - сказал Юра. - Бабушка пользовалась плиткой.
- Пришли с кусачками! - сказал Сережа. - Бабушка плакала. Плакала, заливалась.
- А мы тоже пользуемся, только тихо. Нас еще ни разу не поймали! сказала Аня.
- - А у нас на дворе есть мальчик Толя! - сказал Сережа.
- А его папу уже убили! - сказал Юра.
И опять тихо. Дети молча доедали макароны. И вдруг за стеной, как бы едва касаясь клавишей, заиграли "Осеннюю песню" Чайковского. Это играла бабушка.
"Помни меня! Не забывай! Я люблю тебя! Слышишь ли ты?"
"Да! - отвечала Саша. - Помню. Люблю". Она глядела в окно, боясь шелохнуться. Простая, давно знакомая мелодия, завтра ее будет играть Зоя, путая и перевирая, но сейчас она звучала чисто, печально, пронзительно.
- Все! Уже! - сказал Сережа, отодвигая тарелку.
- Я тоже уже! - сказал Юра.
В их словах слышались сожаление и сладость воспоминания.
- Погодите, - ответила Саша. - Я сейчас. Погодите
Минутку.
Ах, если бы еще, еще немного...
И, словно услышав ее, бабушка опять заиграла.
Как хорошо! благодарно подумала Саша. Вот завтра пойду и постираю тебе и пришью твоим внукам пуговицы, у меня есть черные нитки, а ты пришила Сереже пуговицу белыми.
Подошла к шкафу, молча отрезала три ломтика хлеба и положила перед детьми. - А мы не хотим! - сказали мальчики.
- Тише, - ответила Саша.
И снова стало тихо. Серьезно и молча дети принялись за хлеб. Музыка оборвалась. Через минуту за стеной снова раздались гаммы.
- Мама, расскажи сказку! - попросила Аня. Саша подумала и сказала:
- Жила-была девочка. Она была маленькая. Когда девочка родилась, ей подарили красные башмачки. Башмачки были красные, они были хорошие и красивые.
- На кожаной подметке? - спросил Сережа.
- На кожаной, - согласилась Саша.
- А разве грудные носят кожаные? - спросила Аня.
- Не носят. Башмачки были новые, красивые, с красными шнурками. И вот девочка подросла и сказала своей маме: "А где же мои красные башмачки?.."
В ташкентский трамвай не попасть. Он, как говорится, не резиновый, а в город приехало столько народу из Москвы, Ленинграда, с Украины, из Белоруссии. Поэтому Саша вставала очень рано, чтоб успеть дойти до больницы пешком. Она встала рано и в это утро. И вдруг, забыв, что надо спешить, забыв обо всех тревогах, остановилась посреди двора и стала глядеть на хозяйское топливо. И как же раньше она не замечала, что топливо, которое называется саксаул и лежит среди двора и греется на октябрьском солнце, не только топливо... Это - древесные корни. Они причудливы и похожи на громадные запятые, на свернувшихся в клубок серых змей, на обнимающие кого-то руки. Каждый день люди проходят мимо и ничего не замечают. Да и она только сейчас заметила.
Запятые... Руки, протянутые вперед. Руки, обнимающие кого-то. Перед тем как ей войти в вагон, там в Москве, на Казанском вокзале, Дмитрий Александрович обнял ее и поцеловал. И велел писать. И сказал: "Я скоро напишу вам, Саша". И поэтому всякий раз, простояв в длинной очереди к окошку "До востребования" и получив письма от отца, от Леши, Саша спрашивала:
- Все?
- Все, - отвечали ей.
Что с ним? Где он? Ведь если они друзья - а он говорил, что друзья, почему он не пишет? Ну, хоть бы несколько слов - я, мол, там-то и там, жив и здоров. И она бы ответила... А впрочем, война, до писем ли. Ну, а если ранен? Ну, например, в правую руку. Но тогда можно продиктовать сестре, во всех госпиталях есть медицинские сестры. Как он славно говорил - "сестра милосердия". Зачем она об этом думает? Ведь война. А она - его друг обижается, ждет каких-то там писем. Да и не ждет она совсем...
- Все? - непременно спрашивала Саша у девушки за окошком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики