ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Услышал тут Беньёвский, как надсадисто, гнусаво засвистел принесенный кем-то рожок, увидел, как встрепенулись мужики, услышав резкие, дурашливые звуки его в три лада всего. И вот, кинув зачем-то в грязь свои шапки, трое мужиков, вторя такту рожка, ногами, обутыми в огромные стоптанные сапоги, вначале медленно, а потом все быстрей и быстрей стали печатать хитрый перетоп, будто вминая, обстоятельно и тщательно, в камчатскую, разжиженную талым снегом землю что-то очень нехорошее, скверное, одним им лишь известное нечто. Танцуя, они топтали грязь все быстрей, словно боясь не поспеть за резвой песней рожка, то наклонялись одним плечом к земле, опускали к ней руку и быстро поднимали ее, как будто выдергивали из жижи что-то невидимое, но очень нужное им. То, задрав подбородок, казалось, высматривали в небе какой-то сильно занимательный предмет. Другие танцевали одними лишь ногами, с неподвижными, безразличными лицами, им, видел Беньёвский, вовсе и не хотелось плясать, а втянула их в этот круг какая-то неведомая сила, противиться которой они не имели возможности. Все новые и новые танцоры входили в сумасшедший, дикий этот круг, бросая перед решительным шагом своим прямо в грязь неказистые шапки, нарочно давили и топтали их. Свистал рожок, почти неслышный за сочным чавканьем грязи, обливавшей плясунов по пояс, но все словно чувствовали его однообразный свист, становившийся все визгливей, все быстрей менявший нехитрые лады свои. Все быстрей месили мужики камчатскую грязь, поспешней двигались их плечи, руки, головы. Кто-то упал уже и, не поднимаясь, лежал лицом вниз, а они все плясали. Но вот рожок внезапно оборвал свой свист на самой тонкой, пронзительно-высокой ноте, и мужики становились разом, будто вмиг исторгли из себя ту радость и резвость, вольную, дикую, неуправную, что гнала их в пляс. И остановились они в тех нелепых позах, в которых застал их конец рожкового свиста, и было видно, что они недовольны: собой ли, застеснявшись дикой пляски своей, оттого ль, что стих голос рожка... Постояли с минуту и, усталые, шатаясь, стали расходиться кто куда, лишь бы не видеть друг друга.
А Беньёвский, глядя на пляску, презрительно улыбался, не боясь того, что его улыбку соратники заметят.

19. ПОБЕГ

Покидали Большерецкий острог с великим поспешением не потому только, что торопились уйти от наказания за бунт и грабеж, но и затем еще, чтоб поскорей спознать, что за штуковина такая эта воля. Всех, в плаванье собравшихся, и даже тех, кто отказался плыть, согнал Беньёвский на постройку плотов. Быстро клали широкие дощатые настилы на рыбацкие просторные боты, работали рьяно, охотно, и к концу следующего дня плоты готовы были. Стали носить из цейхгауза и амбаров различные припасы и складывали на плотах. Перво-наперво уложили провиант – почти что тысячу сум с мукой в амбарах сыскали, крупу забрали всю, все казенное вино, солонину, что нашлась у большерецких обывателей. Потом грузили пушки, ядра, порох и свинец, фузеи, мушкетоны, карабины, топоры, железо всякое, канаты, слесарный и столярный инструмент, всю материю, что у купца Казаринова имелась в лавках, шерстяную, бумажную и шелковую. Всю мягкую рухлядь из ясачной избы положили на плоты, всю большерецкую казну, оставшуюся после щедрых пожалований в день мятежа. Обыватели же тащили на плоты свое добро, с которым расстаться жалко было, перины даже. Но Беньёвский, внимательно все осмотрев, лишнее барахло велел оставить. «Свободному человеку, – заявил, – тяжелый скарб не надобен». Острожане погоревали немного, но приказу подчинились.
Отплыть решили двадцать девятого апреля поутру. В шесть часов, когда рассвет лишь брезжил, высыпали всей ордой из домиков своих на берег реки Большой. Плоты с добром под присмотром караульных уж стояли изготовленными. Отплывающие молча команды ждали. Смотрели исподлобья на большерецкие строения, родные для многих, кое-кто посмаркивался, курили. Пришел Беньёвский с господами, молвил:
– Ничего, ребятушки, ничего. Новое отечество добудем. Утешитесь сердцем.
Пришел священник, молитву напутственную прочел, каждого благословил. Беньёвский подошел к нему:
– Поедемте с нами, батюшка. Во вновь освоенном месте церковь прекрасную поставим, богатый приход будет, с богатыми, щедрыми мирянами.
– Нет, сыне, – ответил пожилой священник, – не поеду. Не для сана моего и не для возраста столь суетное плаванье. Я и здесь людям полезен буду – остались ведь...
– Воля ваша, – сухо сказал Беньёвский и прочь пошел.
Иван Устюжинов, обнимая счастливую, довольную отъездом Мавру, тоже смотрел на большерецкие домики. Предводитель подошел к ним, спросил:
– Ну, Ваня, рад тому, что жизнь новую начнешь?
– Да не особо-то...
– Отчего же?
– Батю жаль.
Беньёвский положил на плечо Ивана руку, серьезно посмотрел ему в глаза:
– Теперь я, Ваня, отцом твоим буду. Всем вам, тебе ж особливо, – сказал и тут же отошел.
Привели из гауптвахты арестованных – солдатских и казацких начальников, сотника Черных, купца Казаринова, которых брали с собой для работ по оснастке судна, переправили их на плоты. Беньёвский, казалось, только того и ждал – трижды в ладоши хлопнул, прокричал:
– Детушки! А ну-ка на плоты давай садиться! И Бог нам в помощь!
С пригорка потекли к реке, дорогой крестились, утирали слезы. За четверть часа разметались все, и один за одним, отталкиваемые шестами, стали выходить плоты на середину реки Большой. Все глядели на уплывающий в сторону острог. Плакали теперь уж многие, бабы голосили отчаянно. Некоторые же, наоборот, смеялись, доставали вино, разливали, поздравляли один другого с желанной волей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики