Время его пока не поджимало, и все шло так, как он планировал.Полированная дверь из красного дерева распахнулась прямо перед его носом.Он уставился на светло-пепельную блондинку, худощавую, но с великолепной фигурой. С близкого расстояния она выглядела несколько простоватой, не так, как издали. Это была та же прихрамывающая женщина, которая приехала на синем «ягуаре» вместе с Фитцпатриком.Золотая заколка в ее волосах и такой же галстук (этакая львица после посещения музея Современного искусства в Нью-Йорке) являлись единственными предметами туалета, скрывавшими ее ослепительную наготу.– Джек, – прошептала она.– Джилл, – улыбнулся он в ответ. II В совершенно другой части Вашингтона, в абсолютно ином мире, другой будущий убийца затевал не менее страшную игру. Убежищем ему служили несколько высоких сосен и кряжистых старых дубов в глубине Гарфилдского парка. Он устроился поудобней в некоем подобии шалаша, образованном нависающими ветвями деревьев и густыми зарослями кустарника.– Пора бы заняться делом, – еле слышно прошептал он, хотя в этом глухом и тихом уголке не было видно ни единого человека. Того, кто скрывался в зарослях, ожидало, как он сам думал, увлекательнейшее приключение. Плод его безудержной фантазии. Он верил в это всем телом, сердцем и тем, что еще оставалось от его души.Усевшись, скрестив ноги, прямо на сырую траву, человек принялся заниматься своим лицом и прической. В его голове, словно пропущенная через мощные колонки, грохотала мелодия рок-группы «Хоул». Вещица была хороша, и он любил ее до смерти. Изменить свою внешность до неузнаваемости, в сущности, являлось для него пустяком, зато давало возможность легко скрыться. Но, Бог мой, от кого ему нужно было прятаться?! Закончив с маскарадом, он выступил из тени деревьев. Человек громко расхохотался, он сегодня с утра буквально лопался от смеха. Его затея была настолько глупа, что казалась просто восхитительной. Ему припомнилась старая дурацкая шутка: Розы – красные, Фиалки – голубые. Я шизофреник. И я тоже. Круче крутого! Сейчас он действительно выглядел старой и потрепанной бездомной задницей. Этакий безнадежный, отживший свое, пердун. Совершенно убогий тип, прямо как из песни «Акваланг». Из гримерного набора для актеров он выбрал седой растрепанный парик и неопрятную клочковатую бороду цвета «соли с перцем». Возможные ошибки его актерского мастерства легко скрывал бесформенный балахон с огромным капюшоном.На спине его наряда красовалась выцветшая надпись: «Счастье, счастье. Радость, радость».«Какое же невероятное, умопомрачительное приключение сейчас произойдет, – ликовал он в душе. – Счастье, счастье. Радость, радость. В этом-то и весь кайф!»Парадоксальность предстоящего буквально разрывала его на части.Будущий убийца зашагал через парк, все более и более увеличивая темп. Вскоре он почти бежал, направляясь к притоку Потомака речке Анакостия.Постепенно пустынная местность оживлялась: появились прогуливающие бродяги, влюбленные парочки, городское хулиганье и еще Бог весть кто. Преобладали чернокожие, что, впрочем, было в порядке вещей. Даже, пожалуй, к лучшему. В Вашингтоне к черным относились наплевательски. Таков уж непреложный факт.– Акваланг, акваланг… – мурлыкал он себе под нос старый мотив в стиле рок-н-ролл, продолжая вышагивать дальше. Песенка действительно была древней и принадлежала незабвенной группе «Джетро Талл». В его голове, даже во время сна, продолжала звучать рок-музыка. Наушники, на все времена. Богом данные стереонаушники. Он помнил почти всю историю рок-н-ролла наизусть. Если бы случайно или насильно ему пришлось выслушать другую музыку, она оставила бы его совершенно равнодушным.– Круче крутого! – вновь рассмеялся человек. И впрямь, настроение у него сегодня было преотличное. Все предстоящее вызывало у него эйфорию, истому и сладостное легкое головокружение. Самое лучшее время и, одновременно, самое поганое. Лучшее и поганое, поганое и еще поганее?Место убийства было определено им заранее. Густой ельник и заросли других вечнозеленых деревьев, подходящих вплотную к Юго-Восточной автостраде. Тишина, безлюдье и лесная чаща – что может быть лучше?Лесополоса располагалась перпендикулярно целому ряду низеньких желтых кирпичных домишек и популярному винному погребку на 6-й улице. Разведка местности была произведена уже давно, и он буквально влюбился в этот славный уголок. Сейчас человек уже видел детишек из начальной школы Соджорнер Трут, бесцельно слонявших возле кондитерской лавки. Маленькие педики выглядели в этом нежном возрасте очень соблазнительными. И умненькими. Даже чересчур: маленькие сраные хитрожопые роботы! Вы и не поверите, насколько я ненавижу вас! Злобные мелкие паразиты! Де-тиш-ки-и-и! Все такие хорошенькие! Тьфу! Он согнулся и, кряхтя, с трудом протиснулся в самую гущу низкорослого кустарника. Здесь ему предстояло заняться еще одним серьезным делом. Человек принялся, один за другим, надувать разноцветные воздушные шары: красные, оранжевые, синие и желтые.Огромные цветастые хреновины, перед которыми не сможет устоять ни один маленький ребенок, если только он не родился безнадежным кретином. Что же касается человека, надувавшего это латексное чудо, то он ненавидел подобную искусственную красивость. Ненавидел до отвращения. Но у большинства ребятишек шары всегда вызывают восторг. Поэтому все рассчитано верно.Привязав к одному из шариков крепкий десятифутовый шнурок, он надежно закрепил его за одну из веток.Человек вытолкнул шар вверх, и тот, подхваченный порывом ветра, поднялся над кустами, напоминая симпатичную отрезанную голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18