– Твоя? – недоуменно переспросил предводитель преследователей. – Она твоя?
Джо картинно расставил ноги, заслоняя жалкую, съежившуюся фигурку девушки.
– Да. – Он снова повел стволом бластера. – Моя. И вы ее не получите. Отойдите!
Ужас, брезгливость, недоумение с калейдоскопической быстротой сменялись на лице предводителя.
– Так значит, она – твоя?
Джо коротко кивнул. Бывший патрульный махнул рукой и произнес – нет, выдохнул:
– Это… его… тварь.
Крики стихли, все как один смотрели на Техасца с безграничным, не поддававшимся никакому разумному объяснению презрением.
– Твоя так твоя. – Предводитель сплюнул на мостовую, растер плевок ногой, повернулся и пошел прочь. – Только, – бросил он через плечо, – пусть она больше не шляется по нашему городу.
Толпа начала расходиться. Джо недоуменно пожал плечами. Ураганы страстей не стихают мгновенно – впрочем, как и природные ураганы. К тому же Лакдарол не отличался особой строгостью нравов. Заявление «эта девушка моя» вряд ли смутило бы любого из его жителей – от старика до ребенка. Нет, Техасец буквально всей кожей ощущал, что странная реакция толпы имеет совсем другую причину. Отвращение появилось на всех лицах одновременно – будто он признался, что завтракает грудными младенцами.
Люди расходились поспешно, чуть ли не бегом, словно боясь подхватить какую-то заразу. Улица быстро пустела. Гибкий как лоза венерианец издевательски крикнул: «Шамбло!» – и исчез за углом. Мысли Техасца устремились в новое русло. Шамбло… Какое-то французское слово? Странно услышать его здесь! «Мы никогда не оставляем этих тварей в живых», – так вроде бы сказал предводитель. Почти как в Ветхом Завете: «Ворожей не оставляй в живых» Исх. 22, 18

. Он улыбнулся сходству фраз – и наконец заметил, что девушка уже стоит рядом.
Она поднялась на ноги совершенно бесшумно. Разведчик засунул бластер в кобуру, скользнул взглядом по необычно смуглому лицу, а затем уставился на незнакомку с откровенным любопытством человека, увидевшего существо чуждой породы. Девушка явно не принадлежала к роду людскому. Техасец мгновенно понял это – несмотря на то, что фигура незнакомки была типично женской, а красное платье сидело на ней с непринужденностью, обычно недоступной инопланетянам, пытавшимся одеваться «под человека». Зеленые глаза, вертикально прорезанные узкими кошачьими зрачками, – в них не было ничего человеческого. Их глубина скрывала какую-то темную мудрость. Джо невольно вздрогнул.
У девушки не было ни бровей, ни ресниц; красный тюрбан туго обвивал вполне человеческую голову. Пальцы – по четыре на руках и ногах – заканчивались острыми, чуть изогнутыми когтями, втягивающимися на манер кошачьих. Девушка облизнула губы тонким розовым язычком, таким же кошачьим, как зеленые глаза и когти, – и заговорила:
– Не… боюсь. Теперь. – Ярко блеснули острые зубки.
– И чего это они за тобой гонялись? – поинтересовался Техасец. – Что ты им такого сделала? Шамбло… Имя твое, что ли?
– Я… не говорю вашим… языком. – Девушка (или кто она там была на самом деле?) спотыкалась на каждом слове.
– А ты попробуй. Постарайся… Хотелось бы знать, почему они тебя преследовали? И что теперь… Останешься на улице, или лучше тебя куда-нибудь спрятать? Эти ребята, они совсем озверели.
– Я… пойду… с… тобой, – объявила незнакомка.
– Ну ты даешь! – ухмыльнулся Джо. – И кто ты, кстати, такая? На кошку похожа.
– Я – Шамбло.
Преследователи выкрикивали это слово с ненавистью, девушка произнесла его серьезно и даже торжественно.
– А где ты живешь? Ты марсианка?
– Я пришла из… из далеко… из давно… из далекой страны.
– Подожди! Давай разберемся… Так ты не марсианка?
Шамбло гордо выпрямилась. В ее позе было что-то царственное.
– Марсианка? – презрительно улыбнулась она. – Мой народ… это… это… у вас нет… такого слова.
– А твой язык? Скажи что-нибудь по-своему, может, я его знаю.
В глазах Шамбло мелькнула – Джо мог в этом поклясться – легкая ирония.
– Когда-нибудь… потом… я поговорю с тобой… на своем… языке. Техасец Джо услышал ритмичный хруст щебенки – звук чьих-то шагов – и решил повременить с ответом. Появившийся из-за угла марсианин заметно покачивался, от него за милю несло венерианским сегиром. Заметив в глубине арки яркое пятно, житель марсианских пустынь замер на месте и уставился на девушку. Секунды через две в затуманенном мозгу что-то сработало.
– Шамбло! – Ноги марсианина подгибались и разъезжались, но все же он отважно бросился в атаку. – …Шамбло!
– Иди… куда идешь, – посоветовал Джо, презрительно оттолкнув грязную руку со скрюченными пальцами.
Марсианин попятился.
– Она что, твоя? – прохрипел он. – С чем я тебя и поздравляю.
А затем сплюнул – точь-в-точь как предводитель толпы – и пошел дальше, бормоча самые непристойные и кощунственные слова.
В душе Техасца крепло непонятное, неуютное чувство.
– Ну, – сказал он, провожая марсианина взглядом, – если дело обстоит так серьезно, тебе лучше спрятаться. Куда идем?
– К тебе, – отозвалась девушка.
Джо резко обернулся и взглянул в ее изумрудно-зеленые глаза. Непрестанно пульсирующие зрачки Шамбло раздражали – некий непроницаемый барьер, не позволяющий заглянуть вглубь, в темную бездну.
– Ладно, пошли.
Шамбло поспевала за разведчиком без всяких видимых усилий. Даже в тяжелых походных сапогах Техасец ступал мягко, как кошка, – это знала вся Солнечная система, от Венеры до спутников Юпитера. Но сейчас на этой узкой лакдарольской улице были слышны только его шаги – девушка скользила по грубой щебенчатой мостовой бесшумно, словно бесплотная тень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34