Девиз «каждый сам за себя», характерный для международной экономики тех лет, очень скоро был подхвачен политической системой. В столь ответственный момент «близорукие» национальные приоритеты возобладали над долгосрочным сотрудниче ством не только в экономике, но и в сфере безопасности. Как заметил один историк того периода, протекционистские тарифы были «экономическим двойником политического изоляционизма»(9). Сосредоточенность сугубо на собственных интересах оказалась тем более опасной, что привела к поистине ужасным последствиям в ряде стран – прежде всего в Германии и Японии.
Экономика Германии находилась до кризиса 1929 года в крайне стесненном положении. Разрушения, причиненные Первой мировой войной, и репарации, наложенные на побежденную Германию Версальской мирной конференцией, затрудняли столь желанное скорое восстановление и делали его практически невозможным. Бурно росла в начале 1920-х годов инфляция. В период между январем и ноябрем 1923 года, например, отношение марки к доллару выросло приблизительно с 18 000 до более чем 4 триллионов. Банковские клерки заявляли, что платежи производятся взвешиванием кучи банкнот, а не их пересчетом. Адольф Гитлер, в то время практически неизвестный политик-националист, пророчески комментировал тяжелое положение средней лавочницы: «Ее бизнес погиб, ее образ жизни абсолютно разрушен. Она может стать нищенкой. Отчаяние охватило весь народ. Мы стоим перед лицом революции»(10).
Нездоровая экономика сделала Германию особенно уязвимой к кризисам на Уолл-стрит и к последующему устранению США из мирового товарооборота. Начала расти безработица, ресурсы государственного страхового фонда занятости были быстро исчерпаны. Нарастающий кризис вынудил канцлера Генриха Брюнинга назначить выборы на сентябрь 1930 года. Поддержка национал-социалистической партии росла вместе с безработицей. Наци, которые до этого имели только 12 мест в рейхстаге, после выборов получили 107 мест. Брюнинг под давлением набравших силу нацистов проводил националистический курс, что вело к дальнейшему увеличению безработицы и заставляло иностранцев изымать свои инвестиции из германской экономики. Когда началось массовое разорение германских банков, международное сообщество решило предоставить Германии коллективный заем, чтобы стабилизировать германскую экономику. Но этот план вызвал протест со стороны Америки и Великобритании. Президенту Герберту Гуверу было некогда интересоваться экономикой Германии в момент, когда бюджетный дефицит Соединенных Штатов быстро увеличивался.
Испугавшись подъема национализма в Германии, Великобритания и Франция летом 1932 года освободили Берлин от продолжения репарационных выплат. Но было слишком поздно. Промышленное производство в Германии упало с 1929 года более чем на 40%, оставив около трети трудоспособного населения без работы. Обострившиеся экономические трудности способствовали расцвету нацизма. Благодаря популярности у простых немцев (наци завоевали 196 парламентских мест на всеобщих выборах в ноябре 1932 года) и искусству закулисных маневров Гитлер в январе 1933 года стал канцлером Германии.
Вскоре он приступил к перевооружению германской армии. Версальский договор ограничил численность этой армии 100.000 солдат в семи пехотных дивизиях. В начале 1935 года Гитлер призвал в армию 550 000 мужчин, которые составили 36 дивизий. Растущие амбиции Германии сопровождались усилением антисемитских настроений. Берлин, один из самых космополитичных городов мира и дом для почти 200 000 евреев, превратился в «полигон» для методичного истребления европейского еврейства. Несмотря на явные настораживающие признаки, Франция, Великобритания и Соединенные Штаты старались отгородиться от проблем Германии. Утратившие стабильность, погруженные в собственные экономические проблемы, главные мировые демократии пассивно наблюдали за перевооружением Германии, ремилитаризацией Рейнской зоны, аншлюсом Австрии и захватом Чехословакии. Лишь когда Германия, получившая в результате своих агрессивных действий доступ к значительным складским запасам военных материалов и вооружений на территории Чехословакии, вторглась в Польшу в сентябре 1939 года, Великобритания и Франция осознали, что они, возможно, будут следующими; у них не оставалось иного выбора, кроме как объявить войну. Но Соединенные Штаты избегали прямого вмешательства в конфликт еще два года, пока база военно-морского флота США в Перл-Харборе не подверглась атакам японцев.
Последовательность событий в Восточной Азии удивительно напоминает события европейские. Взаимосвязанность мировой экономики обусловила «приход» Великой Депрессии в Японию. Большой аграрный сектор страны сильно пострадал от резкого падения цен на сельхозпродукцию. К 1930 году средний доход фермера, выращивающего рис, упал почти на треть. Спад в мировой торговле и возведение протекционистских барьеров (в частности, тарифы Смута – Холи увеличили пошлины на импортируемые в США японские товары в среднем на 23%) разорили многих мелких бизнесменов. В городах процветала безработица, что вело к нарастанию социального недовольства и выступлениям рабочих. Как и в Германии, экономические трудности не замедлили повлиять на еще не успевшие «укорениться» демократические институты, дискредитировали партийную систему, правящую элиту и царившие в экономике картели (дзайбацу). Либеральные принципы, декларированные в конституции Мейдзи, пали жертвой возвращения традиционных ценностей и традиционного общественного устройства, а также укрепления военного могущества страны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176