Когда она была рядом, все звали ее Найди Меня, Потеряй Меня, Поймай Меня. Они никогда не упоминали поцелуев, потому что знали, что она убежит от них, недаром же отец звал ее «танцующий поутру на лезвии топора солнечный зайчик».
Но когда она не слышала, все говорили: «Где сегодня Поцелуй Меня?» или «Поцелуй Меня прекраснее день ото дня, надеюсь, скоро появится кто-то достойный ее поцелуя».
Однажды Поцелуй Меня пропала. Она ускакала на лошади в ближний лес охотиться с ружьем на диких кошек. В тот же день она исчезла. Всю ночь, несмотря на метель, она носилась на лошади верхом и охотилась на диких кошек. На следующий день буря только усилилась.
Тогда-то Король бревен позвал высокого Нескладного юношу с обветренным лицом и соломенными волосами. Король сказал: «Васильковый Глаз, ты самый ленивый и беззаботный человек в речной сплавной стране – отправляйся в эту бурю к диким кошкам, спаси Поцелуй Меня, что борется сейчас за свою жизнь».
«Я – герой, я знаю, как действовать и всегда готов ухватить свой шанс», – ответил Васильковый Глаз.
Он поскакал на лошади с ружьем прямо в снежную бурю. Он скакал в дальнюю даль, туда, где Поцелуй Меня, быстрая, дикая Поцелуй Меня сражалась с дикими кошками, прижавшись спиной к большому камню.
В той стране во время снежной бури дикие кошки еще больше дичали, Поцелуй Меня устала от стрельбы, устала от борьбы в снегу и уже готова была сдаться, уступить диким кошкам.
Но тут подоспел Васильковый Глаз. Дикие кошки прыгнули на него, но он отбросил их. Новые дикие кошки прыгнули, целясь ему прямо в лицо. Он схватил их за загривки, отбросил прочь от большого камня, в гущу деревьев, в снег и бурю.
Одну за одной перекидал он диких кошек, так далеко, что они не смогли уже вернуться назад. Он посадил Поцелуй Меня на лошадь, возвратился к Королю бревен и сказал ему лениво и безмятежно: «А вот и мы».
Король бревен увидел, что лицо Василькового Глаза исполосовано крестообразными отметинами, похожими на букву «х». Король бревен увидел, что дикие кошки порвали ему рубашку» исцарапали кожу на груди, плечи и руки, оставив везде крестообразные отметины своих когтей, так похожие на букву «х».
Король бревен отправился к ученым, что меняют алфавит, и те решили, что крестообразные отметины будут новой буквой, буквой «х», ближе к концу алфавита. На свадьбу Поцелуй Меня и Василькового Глаза ученые, меняющие алфавит, пришли с кошачьими когтями, перекрещенными наподобие буквы «х».

Давным-давно в темные годы, когда лили черные дожди, а ветер был так силен, что сдувал балконы, срывал с домов трубы и бросал их на соседние крыши, давным-давно, когда люди разбирались в дожде и ветре, жил-был богатый человек, и у него была дочь, которую он любил больше всего на свете.
Однажды ночью, когда лил черный дождь, а ветер был так силен, что сдувал балконы и срывал с домов трубы, дочь богатого человека заснула глубоким сном.
Наутро ее не смогли разбудить. Черный дождь с сильным ветром бушевали весь день, а она спала глубоким сном.
Пришли музыканты, люди принесли цветы, мальчишки и девчонки, ее друзья детства, пели ей песни и звали ее по имени, но она не просыпалась.
Руки ее все время были сложены на груди, левая поверх правой, наподобие буквы «х».
Два дня прошло, пять дней, шесть, семь – все это время хлестал черный дождь с сильным ветром, а дочь богатого человека так и не проснулась, чтобы послушать музыку, понюхать цветы или услышать, как друзья детства поют песни и окликают ее по имени.
Она спала глубоким сном – руки сложены на груди, левая поверх правой наподобие буквы «х».
Тогда они сделали серебряный гроб, такой длины, чтобы она уместилась туда.
Они одели ее в серебристо-голубое платье, повязали на лоб серебристо-голубую ленту, обули в серебристо-голубые туфельки.
Руки ее в голубых с серебром шелковых рукавах были скрещены на груди, левая поверх правой, наподобие буквы «х».
Они взяли серебряный гроб и отнесли его в тот уголок сада, где она обычно любовалась лиловой сиренью и голубыми незабудками в бликах серебристого света.
Среди сухих листьев сирени и высохших цветов они выкопали могилу.
Музыканты и те, кто принес цветы, стояли у серебряного гроба, а друзья детства пели песни, что любила петь она, и окликали ее по имени.
Когда все было кончено, и они ушли, одно запомнилось им сильнее всего – руки в мягких голубых с серебром шелковых рукавах, левая поверх правой, наподобие буквы «х».
Кто-то отправился к королю той страны и рассказал ему, что произошло: как полили черные дожди, задули сильные ветры, как она глубоко заснула, как пели у серебряного гроба ее друзья детства – и как лежали руки в мягких голубых с серебром шелковых рукавах, левая поверх правой, наподобие буквы «х».
До того в алфавите не было буквы «х», поэтому король сказал: «Мы внесем скрещенные руки в алфавит, мы назовем эту новую таинственную букву – буква „х“, и каждый поймет, что похороны прекрасны, если на них поют друзья детства».

РАЗМЫШЛЕНИЯ ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ
(написанные переводчицей и ее отцом, первым читателем этой книги)
Эта книга началась с любви отца к своим дочерям. Карл Сэндберг придумывал истории для трех своих дочек, как и многие другие знаменитые сказочники, не помышляя об их дальнейшей литературной судьбе. Но снова – о чудо – как и то, что было рассказано на английской реке девочке Алисе, забавные и грустные истории страны Рутамяты стали важны совсем не только его детям. Карл Сэндберг, вообще-то говоря, писатель взрослый, знаменитый американский поэт (к сожалению его «взрослые» вещи до нашей страны еще не добрались).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45