Поэтому Анискин сначала долго глядел на директора школы, покачав голов
ой и почесав через фуражку макушку головы, тоже стал глядеть на икону. Это
, наверное, и привлекло внимание Якова Власовича.
Ц Икона примерно конца семнадцатого века, Ц тихо сказал директор. Ц В
алерьяновна, ее отцы и прадеды и даже прапрадеды, наверное, хорошо следил
и за иконой Ц протирали ее конопляным маслом, не давали состариться… См
отрите, как перебегает по иконе красный цвет. Он зарождается в левом нижн
ем углу и, нарастая, в убыстряющем ритме распространяется по доске, чтобы
достигнуть своего апогея в одеждах Крестителя… Смотрите на этот пучок н
еожиданно брошенных солнечных лучей! Художник их обронил из любопытств
а, ведомый могучим талантом, чтобы посмотреть, что изменится от этого сол
нечного пучка на всей доске… Как будут смотреться глаза Крестителя? Как
родится новый мотив возрождения наверху, где была пустота? Гениально! Об
роненный пучок лучей и родил то, что много-много десятилетий позже найду
т экспрессионисты. А каким жизнелюбом был художник! Глядите на руку Иоан
на Ц в нее можно вложить кузнечный молот… А шея! Шея «Дискобола» Мирона, х
отя богомаз знать-то не знал о Мироне.
Анискин глядел на икону. Внимательно глядел, заузив глаза, вытянув шею; он
притихал, замедлялся, дышал уже почти легко и не маялся, как всегда, от жар
ы, хотя в доме Валерьяновны все окна были закрыты. Анискин был таким, словн
о ему пытались вернуть зрение. Он даже не услышал, не заметил, как подошла
Валерьяновна, встав рядом с ним, трудно распрямилась
Ц такая была скрюченная годами. Она смотрела на икону точно так же, как Я
ков Власович Ц человек с высшим образованием и страстный собиратель че
рных досок.
Трое совсем притихли. Неизвестно, когда бы они пришли в себя, если бы вдруг
с улицы не донесся истошный бабий крик. Он был таким, что трое вздрогнули,
не сговариваясь, бросились к уличному окну…

По улице бежала растрепанноволосая, неистовая, легконогая, несмотря на р
ыхлость, баба Ц сплетница Лукерья Сузгина.
Ц Учителя обокрали! Ц вопила она. Ц Школьного директора среди бела дн
я ограбили! Все, что было в доме, унесли! Учителя ограбили и убили! Иконы уве
ли! Саму директоршу по голове вдарили Ц еще не известно, жива ли… Директо
ршу убили! Народ, ратуйте! Директора с директоршей убили, все из дому снесл
и, тока две иконы оставили… Народ, люди добрые, директорский дом сожгли и б
омбу под остатний сарай подложили!
За Сузгинихой, естественно, бежала толпа мальчишек и девчонок, поспешали
два шустрых старика и даже одна старуха, за ней Ц Анискин насторожился
Ц споро двигался на длинных ногах «шабашник» Юрий Буровских, а за ним Ц
вот чудо! Ц бежала жена директора школы Маргарита Андреевна, живая и здо
ровая.
Ц Маргарита! Ц крикнул, распахнув окошко, Яков Власович. Ц Боже ты мой…
ты… Боже мой!
Ц Яша! Яшенька! Ц бросилась к окну жена директора. Ц Все иконы украли! Я
только отлучилась минут на сорок, а… Все иконы Ц мужайся, Яшенька, Ц укр
али!
Улица наполнялась людьми, появлялись на ней даже те, кто работал, а уж домо
хозяйки дружным обществом выскочили на крылечки своих домов.
Анискин высунулся в окно.
Ц Так! Ц сказал он. Ц Интересное кино получается!
Деревня кипела, как котел с водой…

Горестные, съежившиеся, словно на морозе, стояли в опустевшей комнате Як
ов Власович и его жена Маргарита Андреевна. За их спинами участковый Ани
скин: тоже молчащий и сердитый, глядел на стенку, на которой вместо многоч
исленных икон светлели разнообразные Ц квадратные, неквадратные, даже
круглые Ц более светлые, чем вся остальная стена, пятна от украденных ик
он. И только две иконы Ц большая и маленькая Ц оставались на месте.
Ц Почему не взяли? Ц зло спросил Анискин. Ц Чего вон маленькой пренебр
егли? Красивая, и в карман сунуть можно…
Ц Ах! Ц тоненько вздохнул Яков Власович. Ц О чем можно говорить, если…

Ц Плохая, никудышная икона, Ц тихо сказала Маргарита Андреевна.
Ц Да, Ц подтвердил Яков Власович. Ц Ворует иконы выдающийся специалис
т, может быть, он сам художник, и хороший художник…
Анискин прошелся по комнате, ставшей гулкой. Сел на подоконник.
Распахнутое окно с разбитой филенкой выходило в большой, хорошо ухоженн
ый сад-огород, где росли карликовые фруктовые деревья, кусты смородины, м
алины, винных ягод, стелилась по земле клубника и так далее. Дорожки были п
осыпаны тонким ярко-желтым песком.
Ц Мама моя! Ц по-бабьи воскликнула Маргарита Андреевна, увидев сломанн
ый и поваленный на землю куст редкой смородины. Ц Вандализм!
Ц Торопились! Ц деловито объяснил Анискин. Ц Так, говорите, вор, может б
ыть, даже сам художник? Образованный, выходит?
И пошел-пошел ищейкой рыскать по саду, который, как выяснилось, выходил «з
адами» не на соседнюю улицу, как можно было ожидать, а в лес, примыкающий к
деревне. «Улов» Анискина был невелик Ц несколько клочков ваты, следы ки
рзового сапога с крупной солдатской подковой, гвоздь.
Ц Обратно солдатский сапог, Ц бормотал участковый, неся на вытянутой л
адони кусочки ваты и гвоздь. Ц А вот этот гвоздь, он от иконы?
Ц Да.
Ц Хорошо! А теперь вопрос другой: кто это в вашем собственном доме так гр
омогласно разоряется и речь длинную держит?
Пожав плечами Ц она ничего не слышала, Маргарита Андреевна подошла к ра
скрытому окну, поднявшись на цыпочки, заглянула в него и сразу сделала ша
га два назад, а в окне появилась роскошная вавилонская борода.
Ц Поклон нижайший и добросердечный!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25