Он не давал Лиз возможности уснуть, она думала, что если бы было угодно Богу, то на месте бедной немочки, вполне вероятно, могла оказаться и она. Но то ли по Его же воле, то ли наперекор Ему, она отказалась от любовного призыва!..
А через месяц Марта вернулась в пансион.
Прошел слух, что она была беременна и ей насильно сделали аборт. Потом кормили какими-то успокоительными таблетками, пока девочка не стала покорной, как теленок.
На все вопросы подруг она строила удивленные глаза, будто не помнила, что с ней произошло совсем недавно, какая драма накрыла ее сердце и душу.
И только тогда, когда всем надоело задавать бессмысленные вопросы, когда по ночам теперь стали засыпать безо всяких историй, Лизбет вдруг очнулась от шепота Марты, которая стояла перед ее кроватью на коленях, слегка покусывала мочку уха и шипела в самый мозг:
— Предательница! Будь ты проклята! Гадина!
Лиз пыталась было оправдываться, что к разоблачению любовников она ровным счетом не имеет никакого отношения, что лишь их собственная неосторожность погубила влюбленных. А она, как обещала, хранила тайну!
В ответ на все оправдания Лиз Марта пребольно куснула бывшую подругу за ухо, так что на шее стало горячо от потекшей крови.
От крика Лизбет удержалась, лишь старалась смотреть в глаза немочки пронзительно, дабы та рассмотрела в них истину.
Марта была слепа в своем горе, молчала на протяжении последующего месяца, а потом с кухни пришли известия о том, что горбатому растлителю присудили пожизненное заключение. К вечеру того же дня на хозяйственном дворе с помощью бельевой веревки немочка удавилась…
Лизбет была потрясена смертью наперсницы. До Нового года она находилась в каком-то оцепенении, пока вдруг ей в голову не пришла мысль узнать, что же такое мужчина? Почему от противоположного пола происходят несчастия и беды одни?
Ответ она надеялась отыскать в библиотеке. А что ей еще оставалось делать, если на территории пансиона остался единственный мужчина — садовник Билл. Да и того с трудом можно было отнести к вышеназванным особям, то был почти древний старик. Его уже хотели списать на пенсию, особенно после случая с Мартой, но искусному садовнику пока замены не нашлось, да и в мозгу его поселилась бесполая благодать.
Лизбет пару раз пыталась заговаривать с Биллом, напрямую спрашивая, чем отличны мужчины от женщин, а последние от первых?
Садовник, работая большими ножницами над туей, такому вопросу нимало не удивился.
Он срезал топорщащийся листочек и ответил:
— Ничем.
— Как ничем? — удивилась Лиз. — Совсем?
— Все мы умрем: и женщины, и мужчины.
После такого ответа девушка поняла, что дальнейшие вопросы бессмысленны, и так ее душой владело упадническое настроение. Она окончательно уверилась, что ответы надо искать в библиотеке.
За три месяца упорного сидения перед полками с тысячами книг ей удалось узнать и Шекспира, и лорда Байрона, и Достоевского, и Толстого. Она штудировала книги по анатомии и физиологии, труды по искусствоведению; и даже теорию относительности Эйнштейна она пыталась одолеть, но не нашла в ней ровным счетом никакого касательства к своему вопросу.
У Шекспира и Байрона Лизбет почерпнула знания о глубоком радостном чувстве под названием любовь. О радости страданий шептали ей строки гениев. О великолепных муках, связанных с жаждой плоти, как мужской, так и женской!
Достоевский поверг ее в глубочайшую меланхолию, выписывая женщин страдающими безрадостно, идущими за мужчинами, словно удел их таков — быть собственностью сильного пола…
Толстой видел в женщине лишь предмет, к которому он сам может только сострадать, но никак не любить!..
Об анатомических различиях Лизбет и сама знала, только теперь уже и представляла, отчего они происходят, эти различия. А всего лишь гормоны виноваты. Если у женщины переизбыток мужского гормона — тестостерона, то постепенно черты ее лица грубеют, появляется оволосение в необычных местах и многое прочее…
Лизбет ходила между полками с книгами, поглощая их десятками, но ответа на главный вопрос, что такое мужчина и что такое женщина, найти так и не могла.
Единственное открытие, какое ей удалось сделать: девяносто девять процентов поэзии и прозы было написано мужчинами. Такой же процент мужчин обнаружился и среди ученых и деятелей культуры. Музыканты и философы, политики и бизнесмены — в общем, все человечество состояло из мужчин. Тот единственный процент женщин, разбавивший мужской океан, оказывался, что называется, с мужскими особенностями. Чрезмерное присутствие тестостерона!..
Как ни странно, Лиз наиболее приняла позицию Льва Толстого. Как можно любить существо, которое в своем развитии стоит на эволюционную ступень ниже? Можно только сострадать женщине и рожать от нее мальчиков…
Ей не с кем было советоваться, и она сама пришла к выводу, что не имеет права поддаваться любовному чувству, что бы ни происходило с ее организмом, как бы не требовала плоть и душа любви. Ее миссия женщины состоит в том, что бы родить дитя мужеского пола и вырастить его в мужчину мыслящего, в полном смысле этого слова — интеллектуального, с творческим потенциалом, и даже не обязательно, чтобы он сострадал женщине!
Лишь только этот вывод оформился, Лизбет тотчас успокоилась. Она знала, на что потратит свою жизнь!..
Роджеру пришла пора явиться за кулисы, и он с неохотой поднялся из-за столика с недоеденным штруделем. Проходя через Барбикан Центр к залу, он вдруг похолодел всем телом и чуть было не сел посреди холла на пол. С ним не было его музыкального портфеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162