– Тебя подвезти? – спросил он, кивнув в сторону черного «линкольна», ожидающего у тротуара. Водитель уже держал дверь открытой.
Она отрицательно покачала головой.
– Погода хорошая, я лучше пройдусь.
«Не может мне простить, что я не защитил ее парня, – подумал Перри Рандалл, откидываясь на спинку сиденья. – Ничего, подуется и забудет.
Что касается Джеффа Конверса, то суд присяжных признал его виновным в совершении тяжкого преступления. Какие могут быть сомнения? К тому же для Хедер он уже мертв.
А через несколько часов это произойдет и на самом деле».

Глава 29

– Ну чего ты молчишь? – повторила Джинкс.
Амбал продолжая смотреть сверху вниз, по-прежнему не произнося ни слова. Девочка заставила себя выдержать тяжелый взгляд. С подобными типами она привыкла общаться, но этот был какой-то особенный. Трудно сказать, сколько ему лет – может быть, двадцать, а вполне вероятно, и сорок или даже сорок пять. Джинкс увидела его на станции «Семьдесят вторая улица» – он стоял в дальнем конце, прислонившись к стене, – и сразу поняла, что это «пастух», хотя амбал старательно делал вид, что просто околачивается на платформе. Нет, если бы он не был «пастухом», то сидел бы развалясь на скамейке или просто на полу, вцепившись в коричневый пакет, который обязательно бы стоял между ног. Ни один известный Джинкс алкаш никогда не позволит, чтобы бутылка стояла на полу, хотя бы и в пакете. Нож, конечно, тоже был при нем. Джинкс заметила его сразу. Он был зажат в правой руке, лишь частично прикрытой потрепанной хлопчатобумажной жилеткой, надетой поверх грязной фланелевой рубахи с разорванными рукавами. Определив в нем «пастуха», она направилась прямо к нему и спросила, не видел ли он двух парней, за которыми идет охота.
«Пастух» тупо уставился на нее, словно не понимая вопроса. Только подойдя вплотную, Джинкс осознала, какой он огромный. Амбал возвышался на целых две головы, периодически напрягая обтянутые татуированной кожей массивные бицепсы. Она знала, что он это делает, чтобы произвести на нее впечатление. Ладно, хрен с ним, пусть выпендривается. Джинкс беспризорничала уже достаточно давно, чтобы ее могли удивить большие мускулы при мизерных мозгах.
– Ответь, я же спросила, – произнесла она, не отводя глаз.
«Пастух» раскрыл рот, но не издал ни звука, только обнажил подгнившие зубы. Тусклые глазки были подернуты пеленой, что свидетельствовало о приеме какого-то наркотика. Причем не очень давно. Неужели Лестер или Эдди возобновили промысел? Если так, то Тилли определенно устроит им взбучку. Джинкс насторожилась, потому что знала: одуревший от наркотика мужчина опаснее просто пьяного.
Амбал окинул ее тело оценивающим взглядом, затем осмотрел пустынную платформу. Джинкс понимала, что если он действительно под кайфом, то ожидать следует чего угодно. Например, амбал может попытаться изнасиловать ее прямо здесь, на платформе. Она напряглась, готовая в любой момент отпрыгнуть, и тем не менее рискнула еще раз:
– Послушай... меня послали выяснить: пытались они выйти здесь или нет. Так что мне им ответить? Что ты надрался до чертиков и ничего не видишь?
«Пастух» напрягся, и Джинкс подумала, что, наверное, пересолила. Но в следующее мгновение риск оказался оправданным.
– Одну самокрутку, – проворчал амбал. – Выкурил всего одну поганую самокрутку. – Правой рукой он попытался прикрыть на внутренней стороне левого предплечья покрытые струпьями следы уколов.
– Так что? – спросила Джинкс. – Ты их видел или кет?
– Откуда ты взялась? – пробурчал «пастух», но уже без агрессии, а скорее с нытьем.
– У тебя своя работа – у меня своя. Так как обстоят дела? – Джинкс заглянула в глаза амбалу. К ней снова вернулась уверенность.
– Я их не видел, – ответил он, устремив взгляд в туннель, как будто ждал, что кто-то появится из темноты. Джинкс собралась уходить, когда он неожиданно добавил: – Но я слышал, что вчера они хотели выйти к реке.
Нытье в голосе стало более отчетливым, и Джинкс поняла, что он ее опасается. Подозревает, на кого она работает, и боится расправы хозяев. Они ведь с наркоманами не церемонятся и тут же пустят его в расход. Ведь как получится: хотел подзаработать на несколько доз, а вместо этого самому придется скрываться в туннелях. Теперь амбал уже не казался Джинкс таким огромным, как несколько минут назад. Его твердый взгляд стал нервозным, лоб вспотел.
– Вчерашнее меня не интересует, – сказала она, хватаясь за тоненькую ниточку. – Важно, где они сейчас.
Тут амбал окончательно скис.
– Да не знаю я... говорю тебе, ничего не знаю... – Он поспешно искал в памяти, что бы такое сказать, чтобы она отвязалась, и наконец нашел: – Слышал, сегодня утром нашли сумасшедшего Харри.
Она не знала никакого сумасшедшего Харри, но от вопросов воздержалась, рассудив, что достаточно промолчать и амбал продолжит рассказ. Так оно и получилось.
– Нашли в каморке, где обретается Самогон со своими. Ночью его кто-то пришил. – Амбал понизил голос. – Говорят, железнодорожным костылем. – Он удивленно покачал головой. – Непонятно, кто это мог сделать, ведь Харри был чокнутый и никому не причинял вреда. Зачем надо было его мочить?
Джинкс едва слушала.
Железнодорожный костыль. У парня, который был с Джеффом Конверсом, – его, кажется, звали Джаггер – был именно такой костыль.
– А где он жил? – спросила она.
– Кто? – не понял амбал.
– Сумасшедший Харри! Ты сказал, в какой-то каморке. Где это?
Амбал пожал плечами.
– Откуда мне знать? Где-то внизу, как и все чокнутые.
– Как мне туда добраться? – спросила Джинкс.
Глаза амбала вспыхнули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94