Горы тонули в тумане, земля превратилась в скользкое месиво. Уже дважды Ронвен сбивалась с пути и теряла размытую тропинку, протоптанную вьючными лошадьми. Приходилось возвращаться и терять драгоценное время, плутая в зарослях вереска и черники. Сумерки сгущались, и над трясиной Ронвен то там, то здесь видела бледное мерцание блуждающих огней. От страха у нее пересохло во рту, и она судорожно сглатывала холодный сырой туман.
Сенена дала ей лошадь и денег в придачу, теплую одежду и обувь. Все это было аккуратно свернуто и подвешено к седлу. Ронвен хотелось бы остаться, укрыться под сенью замка Криссет, дождаться, пока отступит непогода и заживет нога, пока прекратится объявленная Даффидом охота. Сенена рассказала, что он не поверил в эту историю с дьяволом. Он полагал, что Ронвен просто сбежала, поэтому по тревоге поднял весь Гвинед и его окрестности. Граффид и его жена хотели, чтобы она исчезла. Ронвен побоялась ослушаться. Ведь если люди Даффида приедут в Криссет, Граффид едва ли станет прятать ее. Она будет в безопасности, только если удастся добраться до Элейн. Элейн поможет ей, а взамен она поможет Элейн разгадывать ее судьбу.
Ронвен выпрямилась и принялась вглядываться в густую пелену тумана. Сегодня лошадь больше не сможет идти, и придется искать укрытие. Она напрягала глаза, пытаясь различить силуэты деревьев, камней, вслушивалась в отдаленный гул потока, но все окутывал туман.
Где-то недалеко послышался лай, сердце Ронвен учащенно забилось. Неровно дыша, она озиралась по сторонам. Ей никак не удавалось определить, откуда доносился звук, как вдруг собака вынырнула из тумана в нескольких шагах от нее. Послышался шорох: кто-то шел по залитой водой россыпи камней. Пару секунд спустя перед Ронвен будто из-под земли вырос невысокий, иссохший, морщинистый старик. Он был в туфлях из мягкой кожи и ловко передвигался по мокрым кочкам.
– Здравствуйте, мисс! Сбились с пути? – спросил он, поправляя овечью шкуру, перекинутую через плечо. Его маленькие и хитрые глазки метнулись в сторону лошади, любопытно оглядели животное, задержались ненадолго на привязанном к седлу узле и вернулись к Ронвен.
– Моя лошадь повредила ногу, – сказала она, стараясь придать голосу уверенность. – Нет ли здесь поблизости деревни, где я могу переночевать?
Старик рассмеялся. Это был неприятный, хриплый, удушливый звук.
– Добро пожаловать в мой дом, мисс. Если хотите, разумеется. Я могу присмотреть за лошадью, а моя жена приготовит вам поесть и соберет постель. – Он взял лошадь под уздцы. – Вы здорово сбились с пути; хорошо, что я нашел вас. Горы очень коварно обходятся с теми, кто их не знает.
Ронвен, хромая, последовала за стариком вниз по крутому склону холма. Ей показалось, что прошла целая вечность. Наконец в тумане выступили очертания приземистой хижины. Старик крикнул, и прямоугольное пятно света нарисовалось во мгле. Кто-то отстранил покрывало, висевшее над дверным проемом. Мужчина жестом пригласил Ронвен войти.
– Идите обогрейтесь. Я пока отведу лошадь в стойло.
Отвязав узел от седла, Ронвен облегченно вздохнула и направилась к хижине. Наклонившись, она нырнула в светлое пятно и тут же ощутила благословенное тепло: В очаге, располагавшемся посреди единственной комнаты, огонь жадно пожирал дрова. Слева стену заменяла невысокая перегородка. За ней в темноте замычала корова и зашевелились сбившиеся в кучу овцы. Жена старика, покорно склонив голову, провела Ронвен к лежанке, устланной листьями папоротника и служившей одновременно постелью, креслом и столом. Когда женщина наклонилась, чтобы взять котелок с водой и дать гостье умыться, Ронвен удалось лучше разглядеть ее. Она была совсем еще ребенком, ее белокурые волосы выбивались из-под грубой ткани платка.
– Вы ранены, миссис? – Проницательные детские глаза отметили хромоту. Ронвен опустилась на папоротник и, подложив узел под спину, облокотилась на него. С болезненным стоном она сбросила перепачканные глиной туфли. Девушка опустилась рядом с ней на колени. Нежными пальцами она отвернула угол грязной, промокшей юбки и осмотрела повязку, закрывавшую рану. Свежая кровь и гной, пропитавшие льняную ткань, смешались с глиной и дождевой водой.
Тепло действовало на Ронвен усыпляюще. С трудом приподнимая отяжелевшие веки, она смотрела, как девушка в миске с чистой водой отмыла лохмотья и положила их на горячие камни близ очага. Прежде чем сменить повязку, она нанесла на рану густую зеленую мазь. С благодарностью Ронвен приняла миску с питьем из ее рук. Наконец в дверях показался старик.
– Ваша лошадь в хлеву вместе с другими животными, – сказал он. – Я осмотрел ее. Она сбила копыто, и я затолкал камень в дыру. За ночь она отдохнет и к завтрашнему дню будет в полном порядке. – Он сел рядом с ней и взял плошку с медом из рук жены. Над очагом висел котелок. В нем что-то тихо булькало, и по комнате растекался аппетитный запах. Ноздри старика жадно втянули воздух.
– Куда путь держите? – Он без тени смущения взглянул на Ронвен. Она почувствовала неловкость, отметив его отвратительные манеры. Ни один хозяин не имеет права спрашивать у гостей, куда они направляются и как долго собираются остаться у него.
– Я еду в Честер. – Она постаралась выжать из себя улыбку.
– В Честер? – Он смерил ее безразличным, пустым взглядом. – Да, путь неблизкий. – Его глаза снова заблудились во тьме и невольно устремились к узелку, на котором лежала Ронвен. – Особенно для леди вроде вас, да еще и в одиночку.
Ронвен насторожилась.
– Я отстала от спутников, – тихо сказала она. – Они не могли уехать далеко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179