– Казалось, что черные глаза Гвладус просверлят Ронвен насквозь. – Как странно. Но почему-то я была уверена, что посвящает.
После этой фразы последовала долгая тишина. Гвладус выглядела чем-то обеспокоенной; стремительно рванувшись, она подошла к окну.
– Я ненавижу это место! Я стала упрашивать Реджинальда, чтобы он позволил нам жить в каком-нибудь другом месте. Вы же знаете, что она все еще здесь, его мать. Она часто бродит по замку. Она часто посещает всех членов семейства! – Она обхватила себя руками, медленно закрыла глаза и тяжело вздохнула. – Если вы находитесь здесь только в роли спутницы Элейн, вам лучше идти и получше присматривать за ней. И сделайте так, чтобы она не огорчала Изабеллу!
III
Детей в спальне не было. Ронвен в волнении сжала губы.
– Ну? – Она сильно потрясла за руку одну из нянь, которая мирно спала снаружи возле двери опочивальни. – Где они?
Напуганная служанка тупо уставилась в свете ровно горевшей свечи Ронвен на пустую кровать.
– Я не знаю. Девочки были здесь, когда мы пошли спать.
Обе служанки теперь были на ногах, безуспешно борясь со сном, от которого у них то и дело слипались глаза; перепугавшись, они метались по коридору и старались хоть что-то различить в темноте. Они очень боялись высокой уэльской опекунши этой маленькой девочки, которая была женой шотландского принца и дочерью принца Уэльского. Однако втайне они все же ей симпатизировали. Девочка была настоящим сорванцом, неуправляемой, по словам леди Евы, чьей невесткой была Гвладус, постоянно попадающей сама и тянущей за собой компаньонку во все переделки.
Ронвен вышла из спальни девочек и заглянула в спальню по соседству. Три маленькие головки на подушках были доказательством того, что сестры Изабеллы не принимали участия в ночных похождениях. Ронвен поглядела на распахнутое окно и тяжело вздохнула. За окном лил сильный дождь и было ужасно холодно. Было очень темно, даже на расстоянии дюйма нельзя было ничего разглядеть. Что на этот раз задумала Элейн? Ронвен ни секунды не сомневалась в том, что в исчезновении девочек была виновата именно Элейн. Она надеялась, что девочки были по меньшей мере под крышей, подальше от тьмы, сырости и ветра.
IV
Стоя в соломе около ног огромного жеребца, Элейн с легкостью достала до морды прекрасного животного, принадлежащего отцу Изабеллы. Конь ласково понюхал ее волосы и дохнул прямо ей в лицо.
– Я хочу, чтобы мне разрешили покататься на тебе, – бормотала Элейн. – Мы могли бы полететь по небу, только ты и я.
Она резко обернулась и посмотрела в темноту, так как заметила, как явно насторожилась лошадь, поднявшая уши. Лошадь подняла свою огромную морду и уставилась куда-то вдаль, поверх плеча Элейн. Слабый свет появился в дверном проеме, и спустя мгновение из темноты начала вырисовываться человеческая фигура. Томас был конюхом и ухаживал за лучшим боевым конем хозяина. Каждый вечер с лампой в руках он делал обход конюшен в замке. Сам он был небольшого роста и довольно худ; его лицо было буроватого цвета и напоминало лесной орех, а со лба спадали пряди седых волос.
– Вы снова здесь, госпожа? А я по-прежнему не могу запретить вам сюда ходить? – Он осторожно отвел лампу от соломы и прислонился спиной к стойлу. Увидев Элейн, он нисколько не удивился – это повторялось с завидным постоянством. Конюх не спеша наклонился к сену, на котором лежала девочка, осторожно выдернул одну соломинку, посмотрел на нес, поднес ко рту и стал медленно жевать. Стоящий рядом копь толкал его в бок в надежде, что Томас даст ему что-нибудь вкусное.
– Девочка моя, ты здесь не в безопасности. Он может наступить на тебя.
– Он никогда меня не обидит. – Элейн не двигалась с места.
– Он даже не заметит, как наступит на тебя. Посмотри, какие у него копыта! – Томас увернулся от морды коня, наклонился к девочке, схватил ее за руку и подвел к ногам жеребца. – Попались, моя дорогая. Вы же должны находиться в вашей постели, госпожа.
Элейн скорчила жалостливую гримасу.
– Я разве не могу остаться здесь? Я вовсе не хочу спать. К тому же Изабелла ужасно храпит. – Она с силой обхватила широкую мускулистую шею жеребца своими худенькими руками. – Когда-нибудь я на нем покатаюсь.
– Я даже и не сомневаюсь в этом, – сказал Томас с ехидной улыбкой, – но только не без разрешения сэра Уильяма. Вы меня поняли? Теперь пойдемте в дом. Я именно тот, у кого будут большие неприятности, если вас здесь найдут.
– Я обязательно спрошу разрешения у сэра Уильяма. – Элейн неохотно последовала за конюхом в дом. – Я знаю, он мне разрешит. – Она резко остановилась, так как высокая фигура внезапно появилась перед ней из мрака.
– О чем же, маленькая принцесса, вы меня попросите? – Уильям де Броуз, отец Изабеллы, сильными движениями рук смахивал со своего плаща крупные капли воды – он только что вошел в конюшню. По всей видимости, он не удивился, увидев девочку в конюшне так поздно ночью.
Элейн глубоко вздохнула, набралась смелости и произнесла:
– Я хочу проехаться на Непобедимом. О пожалуйста, я знаю, что смогу.
Она поймала руку сэра Уильяма и умоляюще посмотрела на него своими зелеными глазами. Отец Изабеллы был одним из самых высоких людей, каких только видела Элейн. У него было красивое мужественное лицо, обрамленное волосами каштанового цвета, которые еще и потемнели после дождя. Его глаза, прищуренные в свете лампы, были добрыми и очень привлекательными.
– А почему бы и нет?' – рассмеялся он. – Завтра, принцесса, вы сможете взять этого коня, если земля немного подсохнет после такого проливного дождя. Но разрешаю прокатиться только галопом, если вы сможете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179