Бой вышел ожесточенный, и гвардейцы пустили в ход все оружие, имевшееся в их распоряжении: копья, мечи, края щитов, затянутые в кольчужные рукавицы кулаки и ноги в сапогах. Четты жестоко сопротивлялись, но королевские гвардейцы были лучше экипированы и рисковали большим, нежели враг. Шаг за шагом четтов все жестче зажимали между бойцами Арада и двумя ротами, которые теперь укрепили собой силы, обороняющие ворота.
«Мы устоим, – сказал себе Арад. – Мы удержим стену».

Эйджер понял, что четтов скоро сбросят со стены. Если не открыть ворота и не впустить подкрепление, им придется начинать все заново, и на сей раз куда более дорогой ценой. Он сумел пробиться к воротам, прибыв туда одновременно с ротой королевских гвардейцев. Чаша весов теперь определенно склонялась не на сторону четтов, и Эйджер отчаянно озирался кругом в поисках способа вновь захватить инициативу. Он заметил, что гвардейцев на стене над воротами возглавляет невысокий широкоплечий боец, не проигрывающий ни одной схватки. И мельком увидел лицо этого бойца. Сержант Арад, потрясенно узнал он. Отличный солдат. Эйджер сумел выйти из боя перед самими воротами и вернуться на стену. Он пустил в ход все свое мастерство владения коротким мечом, пробиваясь над воротами к другой стороне. Гвардейцы не прекращали попыток проткнуть, заколоть и зарубить его, но он хладнокровно, бесстрастно разделывался с каждой атакой, не глядя на лица, так как знал, что некоторые из противников когда-то были его друзьями. Бой внезапно прервался, и Эйджер оказался лицом к лицу с самим Арадом.
– Сержант! – окликнул его он.
Арад посмотрел на горбуна с удивлением, а затем с чем-то похожим на презрение.
– Не сержант, Эйджер Пармер, а коннетабль!
– Лучше уж ты, чем Деджанус, получивший этот пост за убийство Береймы!
– Не искажай историю для оправдания своего предательства! – крикнул в ответ Арад.
Он поднял длинный меч и двинулся на Эйджера. Эйджер дождался, когда Арад подошел достаточно близко, и прыгнул к нему – луда, где противник не мог так легко его зарубить. Он ударил гладиусом, но обнаружил, что острие его отбито щитом гвардейца.
– Я помню твои приемы боя с коротким мечом, – сказал Арад и обрушил на Эйджера навершие рукояти собственного оружия.
Эйджер увернулся, но удар угодил ему по правому плечу. Он зарычал от боли. Арад быстро отвел руку с мечом назад, собираясь заколоть Эйджера, но горбун снова прыгнул вперед, одновременно перебросив гладиус в левую руку, и сделал выпад, целясь гвардейцу в живот. Арад отступил на шаг, резко взмахнув щитом. Эйджер шагнул вбок, поскользнулся и упал на колени; меч Арада свистнул у него над головой. Горбун рубанул гвардейца по ногам, и его клинок врезался глубоко в правую лодыжку.
Арад вскрикнул, снова отступил, но его правая нога подалась, и он упал ничком. Эйджер поднял гладиус и изо всех сил ткнул им. Меч по рукоять погрузился в живот Арада. Гвардеец охнул, опрокинулся вбок. Вытащив меч, Эйджер приставил его к горлу Арада.
– Сожалею, сержант, – произнес он и чиркнул мечом поперек горла. Кровь забрызгала лицо Эйджера, когда дыхание Арада с шипением вырвалось из раны.
– Коннетабль убит! – крикнул Эйджер. – Коннетабль убит!
Королевские гвардейцы не знали, кто выкрикнул эти слова, но подействовали они сразу. Каждый гвардеец почувствовал, как у него потяжелело на сердце, и смелость его уменьшилась. Никто не отступил, никто не показал врагу спину, но хватило и этого. Эйджер бросился вперед, его меч словно оживал с каждым ударом, а напирающие за ним четты удвоили усилия. Гвардейцы начали пятиться.

Арива, Гален и Чариона находились на полпути к стене, когда услышали, что там вспыхнул бой. Остаток пути они проделали бегом, добравшись до кипящей битвы запыхавшимися и с мокрыми от пота сапогами и перчатками. Все трое быстро проанализировали положение и поняли, насколько отчаянным оно было. Арива выхватила меч, крикнула: «Ко мне! Ко мне, кендрийцы!» – и бросилась к воинам, сражающимся возле бронзовых ворот. Гален с Чарионой обнажили оружие и, выкрикивая свои боевые кличи, с двух сторон поддержали королеву, налетевшую на кучку четтов, что пытались ухватиться за засов и вытащить его из скоб. Она рубила направо-налево, не задерживаясь, чтобы прикончить тех, кого ранила и искалечила, но силясь освободить ворота ото всех врагов. Повсюду вокруг нее и на стене над ней раздавались приглушенные ругательства и вопли воинов. Гвардейцы, поняв, что теперь с ними сама королева, вновь обрели мужество и принялись отбиваться так, словно внезапно сделались одержимы демонами. Четты не могли устоять против них и начали медленно отступать.
Арива наконец добралась до засова. Ей пришлось остановиться, дабы перевести дух и расслабить сведенные мускулы, особенно правой руки, которая казалась налитой свинцом. По-прежнему охранявшие ее с флангов Гален и Чариона таких трудностей не испытывали, и королева с завистью посмотрела на них. Один гвардеец увидел, что она остановилась, и поспешил к ней, кланяясь.
– Ваше величество, с вами все в порядке? Вы не ранены?
Арива и сама удивилась, рассмеявшись в ответ.
– Нет. Просто устала. Я не привыкла лично крушить своих врагов.
Гвардеец в ответ сверкнул улыбкой.
– Это приятная работа! – крикнул он и снова убежал к товарищам.
– Вот это называется боевой дух, – сказала она самой себе.
Встряхнув еще раз правой рукой, Арива перехватила меч по-иному и отошла от ворот – взглянуть, что же творится на стене. Там все еще продолжался тяжелый бой, и, как ей показалось, королевским гвардейцам приходилось туго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161