И тут она увидела Эйджера.
– Капитан Пармер, – произнесла она, с восхищением глядя, как горбун, к смятению своих врагов, двигается чуть ли не волшебным образом.
– Я помню его еще с Даависа, – сказала Чариона.
– А я его помню с куда более ранних времен, – с отвращением добавил Гален. – Давайте покончим с ним здесь и сейчас.

Линан и Коригана наблюдали за продвижением Красноруких и клана Океана на стенах. Надежда разгоралась и угасала вместе с колебаниями битвы, и Линан находил это почти невыносимым.
– Они должны скоро открыть ворота, – сказал он.
– Откроют, – подчеркнуто спокойно заверила его Коригана.
– Смотри! Новые гвардейцы! Тот маленький ведет их в бой, словно демон!
– Сражается он отлично.
Она подумывала, не попросить ли своих лучших лучников подстрелить его, но расстояние было чересчур велико, а вероятность попадения чересчур мала.
Линан услышал топот за спиной и, обернувшись, увидел, что прибыл полк чандрийской пехоты, уставшей после долгого спуска с хребта.
– Пехота? – вслух подумал он. И, развернув лошадь, приблизился к одному из офицеров.
– Спуск вышел нелегким, – заметил он.
Офицер кивнул, не будучи уверен, что сказать этому грозному человеку.
– Однако это неплохая подготовка, – продолжал Линан.
– Подготовка, ваше величество?
– К восхождению, – уточнил Линан. – Велите своим бойцам приготовиться. – Он показал на стену. – Они поднимутся туда. Оставьте копья тут. Только мечи.
– Да, ваше величество. – Офицер отдал честь. Вскоре полк изготовился, выстроившись длинной цепью. Когда Линан спешился, Коригана попыталась урезонить его:
– Ты что это делаешь?
– Собираюсь возглавить штурм.
– Ты же ранен.
– Я король, – ответил он. – Мое место там, с моими воинами.
– Твое место здесь, со своей армией. Эйджер и Гудон знают, что делают.
– Несомненно. Так же, как и я.
– Тогда я иду с тобой, – заявила она и спешилась.
Он задумчиво нахмурился.
– Хорошая мысль, но, думаю, тебе следует привести своих воинов.
– Здесь нет другой пехоты.
– Да, но есть несколько тысяч лучников. Если мы сумеем поднять их на стену – представляешь, что они могут сделать с врагом по другую сторону? Тогда, возможно, нам и не понадобится открывать ворота.
Коригана не ответила, а поспешила приказать двум знаменам верховых стрелков спешиться и выстроиться за чандрийской пехотой. Когда королева снова оказалась рядом, Линан зашагал вперед, и три тысячи воинов последовали за ним. На полпути к стене он побежал рысцой, игнорируя боль в боку, и к тому времени, когда достиг одной из штурмовых лестниц, уже набрал достаточную инерцию, чтобы одолеть первые пять ступенек одним прыжком. Не дожидаясь и не глядя, сильно ли отстают от него другие, он быстро поднялся на стену, перепрыгнул через парапет, выхватил меч и побежал к воротам.

Гудон наконец добрался до Эйджера, что пытался сделать все время с тех пор, как забрался со своими Краснорукими на стену. Гвардейцы оказывали ожесточенное сопротивление, и, как казалось Гудону, он терял двух воинов на каждого заваленного гвардейца. Но когда раздался крик, что пал их коннетабль, соотношение потерь изменилось в пользу четтов. Наконец Гудон и Краснорукие прорвались сквозь последний очаг сопротивления на восточной части; он приказал половине воинов спуститься по ближайшей каменной лестнице и захватить ворота, а затем повел другую половину на помощь Эйджеру. Когда он наконец сумел найти место в строю рядом со своим другом, то пожаловался:
– Тебя трудно найти.
– Это из-за моего роста, – отозвался Эйджер, оглушая гвардейца ударом меча плашмя, а затем пинком отбрасывая его в сторону. – Из-за него меня трудно найти в толпе.
– Верно, – согласился Гудон. – Пригнись.
Эйджер пригнулся, и Гудон ткнул гвардейца мечом в лицо. Эйджер выпрямился и добавил ему мечом в живот.
Тут бой стал более интенсивным, и у них не осталось дыхания на болтовню. Когда их правые руки слишком устали и заболели, они отошли назад, дав другим занять их место. Они нашли место у парапета, где могли малость отдохнуть, и принялись разминать пальцы, сведенные от судорожной хватки. Внизу раздался шум. Они наклонились посмотреть, что там происходит, но широкий верх стены помешал им что-либо увидеть.
И тут Эйджер услышал очень знакомый голос – голос из его не слишком отдаленного прошлого.
– Ко мне! Ко мне, кендрийцы!
– Твою мать, – негромко выругался он.
Гудон озабоченно посмотрел на него.
– Что стряслось, дружище?
– Арива! Она здесь!
Он попытался нагнуться еще дальше, и Гудону пришлось оттаскивать его от края стены.
– У нас истекает время, – сказал ему Эйджер. – Мы должны победить здесь, наверху – сейчас же.
Он выхватил меч, вместе с не отстающим от него ни на шаг Гудоном снова протолкался в передние ряды битвы на стене и удвоил усилия. Королевские гвардейцы отступали или были убиты на месте. Эйджеру на мгновение показалось, что у них может все-таки получиться, и они сумеют полностью очистить верх стены раньше, чем появление Аривы сможет вновь изменить ход боя. А затем он услышал победные крики гвардейцев снизу и понял, что четты только что упустили шанс захватить ворота. Вскоре после этого он увидел, как королева поднялась на стену по каменной лестнице, сопровождаемая двумя бойцами, которых он тоже знал. Она не бросалась вперед, а двигалась со спокойной решимостью, как ему помнилось, всегда ей свойственной. «Точь-в-точь как ее мать», – сказал он себе, и эта мысль заставила его почувствовать себя неуютно. Уцелевшие гвардейцы сплотились вокруг Аривы, а снизу, поскольку ворота были отбиты, подымались новые гвардейцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161