Отряду предстояло преодолеть всего шестьдесят ярдов.
Гос кивнул и показал трубачу три пальца. Трубач протрубил приказ перейти в легкий галоп. Драгуны слаженно выполнили команду. Отряд, слившийся в единое целое, рванул вперед. На солнце блеснули вскинутые над головами всадников клинки.
Конная лава безжалостно смяла солдат плутократов. Неприятель дрогнул. У входа на мост воцарился хаос. Самые отчаянные киданцы попытались оказать коннице сопротивление. Более олагоразумные бросали оружие и падали на землю, стараясь не двигаться.
Избегать столкновений не удавалось даже хорошо обученным драгунским лошадям, но на мосту столпилось так много людей, что у всадников не возникало никаких трудностей в выборе цели. Палаши вздымались и опускались, мелькая подобно крыльям мельницы. Сраженные разящей сталью киданцы снопами валились на землю. В эти мгновения они не казались врагами, а воспринимались лишь как мертвые, раненые и беззащитные люди. Все, за исключением одного человека, истекавшего кровью от десятка ран, яростно размахивавшего мечом и издававшего крики гнева и боли.
Гос приказал трубачу трубить отбой, и драгуны разом отхлынули к западной стороне моста: рядом с Линседдом, рванувшим в сторону одинокого безумца с мечом, оставались лишь трубач и вестовой.
Гос проворно спешился. Сделав ловкий выпад, он выбил из рук безумца оружие, после чего нанес ему затянутым в перчатку кулаком мощный удар в подбородок. Киданец тут же упал, потеряв сознание.
– Проследите, чтобы он больше никому не причинил вреда, – бросил Гос вестовому. Затем, посмотрев на груды бесчувственных окровавленных тел, он добавил: – И смотрите, чтобы никто из них не посмел причинить вред нам.

ГЛАВА 22

Паймер не выносил сырость Беферена – насыщенную, пропитанную запахом хвои.
Здесь он все время мерз. У герцога постоянно закладывало нос: дышалось с большим трудом. Члены Комитета Безопасности, которых Паймер видел во дворце, были всего-навсего молодыми солдатами, пытающимися обратить себе на пользу свое низкое, неблагородное происхождение. Все они категорически не нравились герцогу. Он терпеть не мог этих «гражданских» советников, где бы ему ни попадались бывшие Акскевлерены из некогда гордого и славного королевства.
Хотя его отношения с Идальго продолжали улучшаться, а все, кто знал их обоих, не сомневались, что эти двое по-прежнему терпеть не могут друг друга, Паймер прекрасно знал истинное положение дел. Он ничего не сказал своему Избранному о том, что увидел на второй день своего пребывания в столице, не поинтересовался, с кем Идальго совсем недавно разговаривал во внутреннем дворике. В этом отношении воображение уводило герцога в заоблачные выси. Что было еще хуже, Избранный ни разу не осмелился вступить с ним в какие-либо разговоры.
Неожиданно для себя Паймер обнаружил, что в Беферене он постоянно испытывает страх.
Герцогу хотелось побыстрее вернуться домой, однако подобное желание могло осуществиться не раньше, чем он сделает здесь одну вещь. Впрочем, не одну, а две, поправил он себя. Думать об этих двух вещах ему отчаянно не хотелось.
На одиннадцатый день пребывания в столице герцога пригласили встретиться с Харкером. Паймер с маячившим за его спиной Идальго ждал, когда слуга отведет их в библиотеку, где до сих пор проходили все официальные встречи. За эти дни у него возникло устойчивое убеждение, что Комитет Безопасности являет собой некое пугливое животное, а его глава – единственный официальный посредник для общения с ним.
К удивлению Паймера, их отвели вовсе не в библиотеку. Вместо этого они оказались в той части дворца, в которой хамилайцам еще не приходилось бывать. Герцог и Идальго дошли до конца длинного темного коридора, где их ждал Крофт Харкер. За его спиной стояли два стражника, охранявшие простую на вид дверь. Фонарь отбрасывал желтый свет на лицо Харкера, придавая ему призрачное, зловещее выражение.
– Благодарю вас, ваша светлость, за то, что приняли наше приглашение.
– Всегда к вашим услугам, – откликнулся Паймер, коротко кивнув.
Его раздражала необходимость постоянно отвешивать поклоны этим юным типам, однако дипломатический этикет заставлял герцога расшаркиваться перед Харкером таким вот постыдным образом. Никуда не денешься. Он – официальный посланник великой державы, а Харкер – глава государства, куда Паймера направили с особой миссией.
– Комитет Безопасности принял решение удовлетворить вашу просьбу. Вам предоставляется право увидеться с вашими родственниками.
Герцог кивнул, словно услышанное ничуть не удивило его. Лишь увидев стражников возле двери, он понял, кто именно может находиться по другую ее сторону.
– Вы будете моим сопровождающим? – спросил герцог у президента.
Тот иронично улыбнулся.
– Вашим эскортом.
– Разумеется.
Харкер кивнул одному из стражников, и тот поспешил открыть дверь.
Неожиданно герцог почувствовал чье-то присутствие в коридоре и быстро оглянулся. Там стоял один из предателей-Акскевлеренов. Паймер узнал того человека, с которым разговаривал Идальго.
Он бросил быстрый взгляд на своего Избранного, однако тот смотрел куда-то в сторону.
– Комитет Безопасности, принимая во внимание всю деликатность данного визита, предпочитает, чтобы вы один прошли в эту дверь, ваше высочество, – произнес Харкер извиняющимся тоном.
– Комитет Безопасности мне не доверяет?
Лицо Харкера приняло откровенно сконфуженное выражение.
– Что вы! Конечно же, он доверяет вам! Безоговорочно доверяет! Просто дело в том, что… – тут президент нахмурился, пытаясь подыскать нужное слово, – дело в том, что теперь ни у кого из ваших Кевлеренов больше нет Избранных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143