Мне приходилось ползти по крутому склону ощупью, и минуты казались часами.
Когда я находился на полпути наверх, до меня снова донесся грохот камней. Затем наступила тишина. Потом кто-то испустил дикий вопль. Наверное, тот раздался довольно далеко от меня, но из-за эха, метавшегося между скалистыми стенами теснины, казалось, что совсем рядом. Взошла луна. Непонятно почему я посмотрел на нее и увидел летучий замок, проплывший черным силуэтом на фоне бледного лунного диска, похожий на игрушечный. Тогда я даже не знал наверное, что это замок Вальфатера (каковым он действительно является), но при виде него вдруг почувствовал прилив сил. Знаю, ты сочтешь это вздором, но я и вправду воспрял. Я стал морем, и я неотрывно смотрел на луну и шестистенный замок и упорно тянулся к нему мощными пенистыми волнами, похожими на белые руки. И – бац! – я вдруг оказался на гребне горы, с ободранными до крови пальцами, на неистово бушующем ветру, в сгустившейся ночной тьме. Я пустился бегом с противоположного склона, перепрыгивая через расселины и скалистые выступы, – и казалось, ничто на свете не могло меня остановить.
Но потом волосатая рука с ладонью размером с лопату все-таки остановила. Две огромные руки крепко сжали меня и подняли высоко в воздух, но моя левая рука оставалась свободной, и я успел вонзить кинжал в шею великана, прежде чем он швырнул меня вниз. Он рухнул наземь, словно подрубленный могучий дуб, и мы оба подкатились к самому краю пропасти: он истекал кровью и дергался всем телом, а я пытался встать. Я поднялся на ноги первым, ударил противника по голове Мечедробителем и услышал хруст проломленного черепа. Великан повалился навзничь и больше не шевелился.
Внизу кто-то истошно вопил: «Файнфилд! Файнфилд!» Мне кажется, я узнал голос Гарваона, поскольку только он мог там орать, и заключил, что так называется его родовое поместье. У меня не было поместья, поэтому я громко выкрикнул: «Дизири! Дизири!» – чтобы дать Гарваону понять, что я здесь и готов прийти на помощь.
Впоследствии я кричал «Дизири!» всякий раз, когда вступал в сражение. Возможно, я не однажды забуду упомянуть о данном обстоятельстве, описывая разные схватки, но я всегда кричал имя Дизири. Оказавшись в Скае (позволь мне сказать, пока я не забыл), я тоже делал это.
Наконец Альвит спросила меня, что значит мой боевой клич, и я не смог вспомнить. Потом я все старался, старался. И чувствовал боль где-то глубоко в душе.
Естественно, я еще не знал ничего этого, когда бежал вдоль обрыва. Вскоре я натолкнулся на троих мужчин, огромнее которых в жизни не видывал. Они катили валун к краю пропасти. Удар Мечедробителя пришелся первому из них по лбу (выше я не мог достать), когда он повернулся ко мне. Метко пущенный камень сбил с меня стальную каску. Кажется, я покачнулся и «поплыл». Чья-то рука схватила меня за кисть, я полоснул по ней кинжалом, и рука разжалась. Я увидел колено на уровне своего паха и изо всех сил треснул по нему Мечедробителем.
Еще один бросил в меня копье. Оно не пробило мою кольчугу, но сильный удар повалил меня на землю. Мы оба одновременно схватились за него, и он поднял копье и меня вместе с ним, поскольку я не отпускал древко. Я пнул мужчину в лицо, и он выронил копье. Я вскочил на ноги и мощным пинком (словно посылая мяч в ворота противника) столкнул противника с обрыва и сам чуть не последовал за ним. С трудом восстановив равновесие, я посмотрел вниз и увидел, что он все еще катится кувырком по камням. Потом он скрылся в тени, и я услышал глухой удар тела о дно ущелья.
Во время схватки я выронил кинжал и Мечедробитель. Отполированный до блеска клинок кинжала сверкал в лунном свете, а вот палицу мне пришлось искать ощупью.
Я выпрямился и увидел здоровенного мужчину, ростом с баскетболиста NBA, который шел на меня с дубинкой. Я присел на корточки (наверное, намереваясь броситься на него, когда он размахнется), но тут вдруг из темноты выпрыгнул черный зверь, значительно превосходящий размерами моего противника. Внезапно великан превратился в обычного маленького человека, который просто прогуливался здесь и неожиданно встретил свою погибель. Он испустил душераздирающий вопль, когда огромные челюсти сомкнулись. (Я услышал треск костей, ужасный звук.) Гильф потряс его, словно крысу, и швырнул на землю.
– Вам лучше убраться отсюда поскорее, господин.
Ури стояла справа от меня, сжимая в руке длинный тонкий кинжал. Я не видел и не слышал, как она подошла, но она стояла рядом.
– Вас убьют, господин, коли вы задержитесь здесь чуть дольше, – прошептала мне слева Баки.
– Вы видите в темноте лучше меня, – сказал я. – Здесь есть еще кто-нибудь из них?
– Сотни и тысячи, господин. Там, куда вы направляетесь.
Я велел девушкам следовать за мной.
По окончании сражения нам пришлось снять поклажу с мертвых лошадей и мулов и переложить все на оставшихся животных. Поверх тюков мы уложили тела убитых. Около полуночи мы двинулись дальше и продолжали путь до рассвета. Гарваон ехал впереди каравана, а мы с Гильфом держались шагах в ста – ста пятидесяти перед Гарваоном. К восходу солнца мы выехали из скалистой теснины на горный луг с густой зеленой травой и полевыми цветами. Он немного кренился, словно палуба корабля под сильным боковым ветром, но тогда показался нам просто чудесным. Мы остановились, сняли поклажу с животных и поставили шатры. Потом почти все легли спать, но Гарваон с дюжиной своих воинов заступил в дозор, а мы с Гильфом отправились к месту недавнего сражения. Мани ехал со мной, сидя на моей переметной суме.

Мы оставались на том лугу весь день и всю ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159