— Так тебе и надо, хвастуну! Ты подкатил к ним на шикарной машине, столько набрехал о себе, что они приняли тебя за миллионера. Ты ведь возил на автомобиле всю семью, не правда ли?
— Раза два покатал немного. Что ж из этого?
— И ты рассказал им, какая у тебя богатая тетка?
— Быть может, раза два коснулся этой темы.
— Вполне естественно, что эти люди решили, что ты послан им самим небом. Зять — миллионер!
Акридж улыбнулся, но через мгновение снова погрузился в мрачные мысли.
— Теперь тебе остается только одно — пойти и признаться им, что у тебя нет ни гроша.
— Вот тут-то и загвоздка, старина. На днях я получаю колоссальные деньги, и я сдуру разболтал им об этом.
— Какие деньги?
— После твоего отъезда я вложил весь свой капитал в одно издательство.
— Что ты хочешь сказать? Весь твой капитал! Откуда у тебя капитал?
— А ты забыл те пятьдесят фунтов, которые я заработал, продав билеты на бал моей тетки? Кроме того, я коечто перехватил у знакомых. Это издательство пока еще очень скромно, но скоро оно разовьется и будет приносить миллионы. Мне не удастся убедить Прайсов, что я не имею ни гроша. Они засмеются мне в лицо и привлекут меня к суду за то, что я нарушил обещание жениться. Клянусь дьяволом, старина, мне тяжело, очень тяжело. Это несчастное сватовство связывает меня по рукам и ногам. И должно же оно было случиться в то самое время, когда я жду улучшения финансов! Он погрузился в молчание.
— У меня есть один план, — сказал он наконец. — Я хочу попросить тебя написать анонимное письмо.
— Зачем?
— Если ты напишешь им анонимное письмо и расскажешь обо мне всякие гадости… Напиши им, что я уже женат.
— Это не поможет. Тебе еще сильнее влетит на суде…
— Пожалуй, ты прав, — угрюмо сказал Акридж и задумался.
Я ушел. Остановившись на крыльце, я услышал за собой его шаги. Он вихрем сбежал вниз по лестнице.
— Постой, старина.
— Что такое?
— Мне пришла в голову прекрасная мысль. Ты должен поехать к Прайсам и выдать себя за сыщика. Расспрашивай их обо мне. Притворись таинственным и мрачным. Многозначительно пожимай плечами и кивай головой. Сделай вид, что меня подозревают в воровстве или убийстве. Понял? Задавай им побольше вопросов, а их ответы записывай в книжечку…
— Неужели ты думаешь, что я соглашусь на такую комедию?
Акридж взглянул на меня с удивлением и горечью.
— Неужели тебе так трудно сделать маленькое одолжение старому другу?
— Очень трудно. Да и не гожусь я для этого. Ведь они меня видели вместе с тобой…
— Они тебя не узнают. У тебя такое заурядное, банальное, ничем не примечательное лицо. Кроме того, ты можешь загримироваться, приклеить себе бороду…
— Нет, — твердо сказал я. — Я согласен сделать все, что угодно, чтобы выручить тебя из беды, но фальшивых бород носить не желаю…
— Как хочешь, — сказал Акридж. — Я без твоей помощи — пропащий человек. Я…
И вдруг он исчез. Это случилось так быстро, как будто его взяли живым на небо. Только по легкому скрипу двери я догадался, что он скрылся на лестнице. Обернувшись, я увидел бородача средних лет, который быстро бежал ко мне. Я сразу узнал его и понял, почему Акридж так быстро исчез. Это был кредитор Акриджа, тот самый старик, который вскочил на подножку нашего автомобиля, когда мы ехали в Эддингтон. Он остановился передо мной, снял шляпу и вытер лоб цветным шелковым платком.
— Вы, кажется, сейчас разговаривали с мистером Смоллвидом? — спросил он, тяжело дыша.
— Нет, — вежливо ответил я. — Вы ошиблись. Я не знаю мистера Смоллвида.
— Вы лжете, молодой человек! — заорал кредитор.
Голос его был так громок, что разбудил всю улицу. Она стала наполняться народом. Горничные выглядывали из окон, квартирохозяйки выскакивали на тротуар. Я сразу оказался в центре всеобщего внимания. Никто, конечно, не знал, какое зло я причинил этому бедному старику, но большинство склонялось к тому мнению, что я очистил у него карманы. Многие поговаривали, что меня следует немедленно вздернуть на ближайшем фонаре. К моему счастью, за меня вступился какой-то молодой человек в синем пиджаке.
— Перестаньте, — сказал он старику и ласково взял его под руку. — Ведь будет большой скандал.
— Там! Там! — орал кредитор, тыча пальцем в дверь, за которой скрылся Акридж.
Теперь толпа не считала меня карманным вором. Она склонялась к тому мнению, что я похитил дочь старика и спрятал ее за таинственной дверью. Сторонников немедленной расправы со мною стало еще больше.
— Тише, успокойтесь, — сказал милый молодой человек.
Я почувствовал к нему горячую благодарность.
— Я вышибу дверь! — орал старик.
— Тише, тише! Не валяйте дурака, — продолжал уговаривать его миротворец. — Сейчас сюда прибежит полисмен, и вы окажетесь в глупом положении.
На месте бородача я не стал бы бояться полисмена. Ведь право было на его стороне. Но кредитор Акриджа, очевидно, не хотел впутывать в дело полицию. Его бешенство стало сразу стихать. Он колебался.
— Ведь вы теперь знаете, где живет ваш должник, — убеждал его молодой человек. — Вы всякий раз, когда пожелаете, можете зайти и застать его дома.
Старик дал себя уговорить и ушел. С уходом главного героя представление окончилось. Публика стала расходиться. Сцена закрылась, и все пошло обычным порядком.
— Он ушел, старина? — услышал я голос из-за двери.
— Да.
— Ты в этом уверен?
— Совершенно.
— Может быть, он подстерегает нас где-нибудь за углом?
— Нет, он ушел.
Через минуту дверь отворилась, и передо мной появился Акридж.
— Мне надоело! — сердито сказал он. — Поверишь ли, старина, я должен ему всего один фунт два шиллинга и три пенса за маленького человечка на пружине, который испортился, едва я завел его.
1 2 3 4 5 6 7