Ванная комната
содержала набор стандартных удобств. Кровать была узкая и довольно
жесткая, инфрарадиатор свисал с потолка, как в старомодной сельской
гостинице.
Герсен принял ванну, переоделся в чистую одежду, которую нашел в
шкафу, улегся на кровать и стал обдумывать планы на будущее. Во-первых,
было необходимо избавиться от депрессии и самобичевания, которые были его
постоянным состоянием с того момента, когда фонарик Зеумана Отуала
вспыхнул ему в лицо. Он чересчур долго считал себя неуязвимым, защищенным
самой судьбой исключительно из-за возвышенности его устремлений. Вероятно,
это было единственным его суеверным убеждением - считать, что пятеро
негодяев, уничтоживших Маунт-Плезант, неизбежно один за другим падут от
его руки. Одержимость этой идеей помешала ему совершить простейший
поступок, диктуемый здравым смыслом - убить Зеумана Отуала, и теперь он
расплачивался за это. Он должен пересмотреть свой взгляд на вещи. Он был
самодовольным, негибким, дидактичным. Он вел себя так, будто успех его
миссии был предопределен свыше, будто он наделен сверхъестественными
силами. Все это, с горечью признал Герсен, было глубоким заблуждением.
Зеуман Отуал захватил его до смешного легко. Это далось ему так дешево,
что он даже не удосужился допросить Герсена, а просто сунул его в мешок с
остальной добычей. Самолюбие Герсена было жестоко уязвлено. Раньше он даже
не представлял себе, насколько он тщеславен. Ну что ж, сказал себе Герсен,
если абсолютная изобретательность и абсолютная неукротимость действительно
являются базисными элементами его натуры, настало время доказать это на
деле.
Значительно успокоившись, Герсен принялся оценивать свое нынешнее
положение. Завтра он может, если захочет, известить Пэтча о своем
похищении. Но проку от этого не будет никакого. У самого Герсена были
полмиллиона севов, выплаченные ему Пэтчем и, может быть,
семьдесят-восемьдесят тысяч, оставшихся ему от деда. Назначенный за него
выкуп был на миллион севов больше. Столько ему ни за что не собрать.
Если бы удалось убедить Кокора Хеккуса или Зеумана Отуала, что они с
Пэтчем разделились, они могли бы попробовать снова похитить Пэтча и
снизить выкуп Герсена до полумиллиона, который он получил за свой пай в
компании. Но Пэтч достаточно умен, чтобы сейчас оказаться вне пределов
досягаемости похитителей. Герсен может застрять на Обменном Пункте на
месяцы, если не на годы. Постепенно расходы Обменного Пункта начнут
съедать прибыль спонсора. Тогда выкуп будет уменьшен. Как только он
достигнет полумиллиона, Герсен сможет выкупить себя. Разумеется,
независимый покупатель может выкупить его раньше, но это было весьма
маловероятно. Так что фактически Герсен должен был оставаться заключенным
Обменного Пункта в течение неопределенного срока.
Попытаться бежать? Герсен никогда не слыхал об удачных побегах с
Обменного Пункта. Даже если человеку удастся обмануть бдительность стражей
и хитроумную систему контрольных лучей и электронных устройств, куда ему
бежать? Пустыня была смертельно опасна днем и особенно ночью. Батареи
автоматических пушек делали весь район недоступным для космических
кораблей. Было всего два пути на свободу - смерть или выкуп. Неожиданно
Герсен вспомнил Алюз Ифигению Эперже-Токай, девушку с Фамбера. Ее выкуп
составлял фантастическую сумму - десять миллиардов севов. Интересно,
насколько близок Кокор Хеккус к тому, чтобы собрать ее? Как было бы
здорово выкупить Ифигению прямо из-под носа у Кокора Хеккуса! Безнадежная
мечта - ведь он не может внести даже свой сравнительно скромный выкуп.
Прозвучал гонг, возвещающий начало ужина. Герсен прошел в столовую по
коридору с голыми стенами и потолком из переплетенных стеклянных лент.
Такие потолки были характерной чертой коридоров и переходов Обменного
Пункта. Столовая была просторной комнатой с высоким потолком и серыми
стенами. Гости сидели за небольшими индивидуальными столиками, еду им
подавали с тележек, разъезжавших туда-сюда. В столовой отчетливо ощущалась
тюремная атмосфера, более или менее незаметная в других помещениях. Герсен
не мог точно определить ее источник и, подумав, решил, что это ощущение
вызывается изоляцией гостей, отсутствием общения между людьми, сидящими за
соседними столиками. Еда была синтетической, не слишком приятной на вид,
не очень хорошо приготовленной и довольно скудной. Даже Герсен, который не
был очень разборчив в пище, счел ее неаппетитной. Если таким было
обслуживание по классу Б, подумал он, то что же подают в классе Е?
Вероятно, почти то же самое.
После обеда наступил так называемый "час общения", который проходил в
огромном зале с прозрачным куполом, позволявшим любоваться пыльной ночью
Сасани. Все гости Обменного Пункта вечером собирались здесь, побуждаемые
скукой и любопытством: кто прибыл, кто отбыл? Герсен подписал чек, взял в
центральном киоске бумажный контейнер с пивом и уселся на скамью. В зале
было около двухсот человек, старых и молодых, со всех концов Ойкумены.
Некоторые из них играли в шахматы, некоторые прогуливались, остальные,
подобно Герсену, сидели на скамьях и пили. Большого оживления не было,
почти у всех на лицах было одинаковое выражение отвращения к Обменному
Пункту и всему, с ним связанному, включая других гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68