Он выбрал
бумагу подходящей толщины и плотности, вырезал из нее прямоугольник
размером с банкноту и сунул в щель фальшметра. Немедленно зажегся
тревожный сигнал. Тогда Герсен отметил на бумаге точки, соответствующие
найденным значениям квадратных корней. Приложив к бумаге угольник, он
ногтем провел крестики через каждую пару точек, надеясь таким образом
создать нужное сжатие волокон. Дрожащими руками он поднял фальшметр...
Внезапно открылась дверь и вошел Лабби. Одним движением руки Герсен
убрал банкноту и фальшметр в карман и схватил ножницы и снимки, имитируя
интенсивную деятельность. Лабби был разочарован, увидев, что такое
множество оборудования дало такие жалкие плоды. Это мнение он высказал
вслух. Герсен стал объяснять, что он перевычисляет некоторые эстетические
соотношения, и что это длинный и нудный процесс. Если Лабби хочет, он
может его ускорить, вырезая булавки, но только на этот раз аккуратно.
Лабби заявил, что больше не сможет помочь. Герсен вырезал еще несколько
булавок и аккуратно разложил их на столе. Лабби взглянул на набор розовых
и зеленых фильтров, лежащий под лампой.
- Вы что, употребляете только эти два цвета?
- По крайней мере для этой композиции, - отрезал Герсен. - Зеленый и
розовый, хотя и могут показаться профанам очевидными и даже наивными,
абсолютно необходимы для моих целей.
Лабби хмыкнул.
- Они довольно блеклые.
- Точно, - кивнул Герсен. - Я добавил кое-что в красители, и, похоже,
они на свету выцветают.
Лабби вскоре вернулся в главную комнату. Герсен вытащил фальшметр и
сунул бумагу в щель. Никакого тревожного красного сигнала! Только
ласкающее слух тихое жужжание - признак аутентичности! Самый приятный звук
за всю жизнь Герсена.
Он взглянул на часы - время для хобби почти вышло, пора было
закругляться.
Во время часа общения он заметил Ифигению, одиноко стоящую в конце
зала. Герсен не подходил к ней, а она, казалось, его не замечала... И он
считал ее обычной девушкой! Он находил ее лицо неинтересным! Оно было
совершенным. Десять миллиардов севов? Мелочь... Герсен с трудом боролся с
желанием немедленно вернуться в мастерскую.
Но на следующий день занудство Лабби проявилось в полном объеме. В
мастерской не было ни одного гостя, и Лабби два часа проторчал в студии,
восхищенно глядя на Герсена, который вырезал булавки, раскладывая и
перекладывая их с напряженной сосредоточенностью, моля про себя Бога,
чтобы Лабби наконец убрался.
День пропал. Герсен покинул мастерскую, кипя от сдерживаемой ярости.
На следующий день он продвинулся больше. Лабби был занят. Герсен
прикрыл серию и номер банкноты, сфотографировал ее и отпечатал двести
копий с тщательно подобранными красителями. Через день он запер дверь,
сославшись на необходимость длительных экспозиций. Затем он провел нужные
линии и, использовав игрушечный печатный пресс, впечатал номера. Банкноты
выглядели почти совсем как настоящие. Они слегка отличались на ощупь, но
кому какое до этого дело, раз они проходят фальшметр?
За обедом он обдумывал последнюю проблему - как внести деньги, не
вызвав подозрений. Если он просто отнесет их в офис, немедленно возникнет
вопрос, где он их взял. Он никак не мог придумать практически реализуемый
способ организовать доставку. Ясно, что доверить такую сумму Кошилю было
невозможно. Он решил, что нуждается в дополнительной информации. Во время
общего часа он зашел в офис к помощнику администратора, человеку с лицом
ласки, носившим темно-синюю униформу Обменного Пункта с таким видом, будто
это была особая привилегия. Герсен состроил озабоченную мину.
- У меня возникла одна проблема, - сказал он администратору. - Мне
сообщили, что мой старый друг прибывает завтра, чтобы погасить взнос
одного из гостей. Можно ли устроить так, чтобы я был в бюро, когда
прибудет автобус с посетителями?
Администратор нахмурился.
- Это несколько необычная просьба.
- Я это понимаю, - скромно согласился Герсен, - однако политика
Обменного Пункта - всемерно облегчить погашение взносов, а я именно этого
и хочу.
- Ладно, - согласился администратор, - приходите в офис сразу после
завтрака, и я это устрою.
Герсен вернулся в общий зал, погулял туда-сюда и порядочно выпил,
чтобы успокоить нервы. Прошла ночь. Он, давясь, проглотил несколько кусков
завтрака и поторопился в офис администратора, который сделал вид, что все
позабыл.
Герсен терпеливо изложил свою просьбу повторно.
- Ладно, - сказал администратор. - Я полагаю, мы не можем требовать,
чтобы каждый вопрос погашался по общей процедуре.
Он провел Герсена в приемную и попросил обождать. Прибыл архаичный
автобус с восемью пассажирами. Они прошли в офис.
- Ну, - спросил клерк, - есть среди них ваш друг?
- Да, конечно, - ответил Герсен. - Вон тот невысокий человек с синей
тонировкой кожи. Я только скажу ему пару слов и улажу дело с моим взносом.
Прежде чем администратор успел возразить, Герсен вошел в офис и
подошел к человеку, на которого указал.
- Простите, пожалуйста. Вы случайно не Майрон Пэтч?
- Нет, сэр. Я не являюсь этим индивидуумом.
- Извините, я обознался. - Герсен вернулся к администратору, держа в
руке конверт. - Все в порядке. Он привез мои деньги. Я опять свободный
человек!
Администратор хмыкнул. Происшедшее выглядело довольно странно - но
разве жизнь не состоит из странных событий?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68