Лайан-Странник опустился на колени, кашляя кровью. Т'саис вытащила
меч, вытерла о его зеленый плащ и с трудом убрала в ножны. Мечу хотелось
бить, пронзать, убивать.
Лайан лежал без сознания. Т'саис, испытывая тошноту, отвернулась.
Послышался слабый голос:
- Развяжи меня...
Т'саис подумала, потом разрезала путы. Мужчина захромал к своей жене,
погладил ее, развязал веревки, позвал ее. Ответа не было. Он в безумии
выпрямился и завыл в ночь. Подняв обвисшее тело на руки, он побежал в
темноту, хромая, падая, выкрикивая проклятия.
Т'саис вздрогнула, перевела взгляд с лежавшего Лайана на темный лес.
Медленно, много раз оглядываясь, она покинула руины. Истекающее кровью
тело Лайана осталось возле угасающего костра.
Блеск костра погас, затерялся в темноте. Т'саис ощупью пробиралась
между деревьями. В Эмбелионе никогда не бывает ночи, только светящиеся
сумерки. Т'саис продолжала идти по лесу, подавленная, угнетенная и не
подозревающая о существах, которых может встретить, - о деодандах,
пелгрейнах, рыщущих эрбах и демонах, о гидах, которые выпрыгивают из почвы
и впиваются в жертву.
Т'саис, невредимая, продолжала идти и вскоре вышла на опушку леса.
Местность поднималась, деревья становились тоньше, и Т'саис наконец
оказалась на безграничном темном пространстве. Это была пустошь Модавна
Мур - древний тракт, на котором отпечатались следы множества ног и
пролитой крови. Во время знаменитой бойни Голикан-Завоеватель согнал сюда
население двух больших городов: Г'Васана и Баутику, сжал людей в круг в
три мили шириной и постепенно со всех сторон теснил все больше, все
больше, своей дьявольской кавалерией испугал людей, заставил их со всех
сторон стремиться к центру, пока не получилось огромное колеблющееся
возвышение в полтысячи футов вышиной, пирамида кричащей плоти. Говорят,
Голикан десять минут наслаждался зрелищем этого памятника, потом
повернулся и направился в Лайденур, землю, из которой явился.
Призраки древнего населения давно растворились и побледнели, и
Модавна Мур казался менее зловещим, чем лес. Как уродливые кляксы, повсюду
были разбросаны кусты. Линия скалистых утесов резко вырисовывалась на
горизонте на фоне вечерней зари. Т'саис шла вперед, радуясь открытому небу
над головой. Через несколько минут она набрела на древнюю дорогу из
каменных плит, растрескавшихся и разбитых, ограниченную канавой, в которой
росли светящиеся цветы в форме звезд. С болот подул ветер и освежил ее
разгоряченное лицо. Она осторожно двигалась по дороге. Никакого убежища не
было видно, а ветер становился все холоднее.
Топот бегущих ног, несколько неясных фигур - и Т'саис забилась в
чьих-то крепких руках. Она пыталась выхватить меч, но руки ее были зажаты.
Кто-то высек огонь, зажег факел, чтобы осмотреть добычу. Т'саис
увидела трех бородатых, покрытых шрамами, разбойников с болот. На них были
серые одежды, все в болотной грязи.
- Да ведь это девушка! - насмешливо воскликнул один из них.
- Сейчас поищу у нее серебро, - сказал другой, и его руки бесстыдно
зашарили по телу Т'саис. Он нащупал мешочек с драгоценностями и поднес их
на ладони к огню. - Смотрите! Королевское богатство!
- Или колдовское! - возразил третий. В неожиданном страхе разбойники
ослабили хватку. Но девушка по-прежнему не могла дотянуться до меча.
- Кто ты, женщина в ночи? - спросил один из них с некоторым
уважением. - Ты ведьма? Не зря ведь у тебя такие драгоценности и ты одна
ночью едешь по Модавна Муру.
У Т'саис не было ни хитрости, ни опыта, чтобы красиво солгать.
- Я не ведьма! Отпустите меня, вонючие животные!
- Не ведьма? Тогда что же ты за женщина? Откуда ты?
- Я Т'саис из Эмбелиона! - гневно воскликнула она. - Меня создал
Панделум, и я ищу на Земле любви и красоты. Уберите руки, мне нужно идти
дальше!
Первый бродяга захохотал:
- Хо! Хо! Ищешь любви и красоты? Ну, кое-что ты уже нашла, девушка, -
конечно, мы не красавцы: Тагман покрыт коростой, у Лазарда не хватает
зубов и ушей, но у нас скопилось много неистраченной любви, верно, парни?
Мы дадим тебе столько любви, сколько захочешь! Эй, парни!
И они потащили кричащую Т'саис по болоту к каменной хижине.
Когда вошли, один разжег огонь, остальные двое тем временем отобрали
у Т'саис меч и швырнули его в угол. Большим железным ключом заперли дверь
и освободили Т'саис. Она прыгнула к своему оружию, но грубый толчок
отправил ее на грязный пол.
- Успокойся, кошка! - выдохнул Тагман. - Ты будешь довольна, - и они
возобновили свои насмешки. - Конечно, мы не красавцы, но дадим тебе
столько любви, сколько захочешь.
Т'саис скорчилась в углу.
- Я не знаю, что такое любовь, - сказала она. - Но я не хочу вашей!
- Как можно? - насмехались они. - Неужели ты девственница?.. - Т'саис
с горящими глазами слушала, как они расписывают свое грязное представление
о любви.
Т'саис выскочила из своего угла в ярости, пинаясь, кусаясь, колотя
кулаками болотных людей, и когда ее, полумертвую, избитую, в синяках и
царапинах, снова швырнули в угол, мужчины вытащили большую фляжку с медом,
чтобы подкрепиться перед удовольствием.
Потом они бросили жребий, кому первому доставить удовольствие
девушке. Жребий был брошен, и началась ссора: проигравшие утверждали, что
выигравший мошенничал. Раздались гневные выкрики, и под взглядами Т'саис,
находившейся в таком ужасе, какого не выдержать обыкновенному мозгу,
бродяги начали драться, как лоси в период гона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50