д.,
81 отличие от внешнего продукта практической дея-
тельности и внутреннего, но объективного (не в смыс-
ле непременной истинности по содержанию, а в смыс-
ле отнесенности ко вяешнему по форме) продукта
познавательной деятельности (знания, образа).
- Итак, в проблеме переживания теория деятель-
ности обнаруживает новое для себя измерение. Этой
определило основную цель исследования - с позиций
деятельностного подхода разработать систему теоре-
тических представлений о закономерностях преодоле-
ния человеком критических жизненных ситуаций и
тем самым расширить границы общепсихологической
В этом ряду не упомянуты эмоциональные процессы не по-
Тому, что их здесь замещает переживание, это не так. Просто
они в этот ряд вообще не входят как равноправный его член,
тек как не являются процессами деятельности. Действительно,
специфически деятельностные проблемы <как?>, <с помощью ка-
ких средств?> и проч. могут стоять в практической плоскости, в
пйэнавательной и в плоскости переживания (<Нынче весной, -
рассказывает герой А. Н. Островского, - один закладчик пове-
сился: обокрали его на двадцать тысяч. Да и есть от чего. Как
это пережить? Как пережить?>), в эмоциональной же сфере они
неосмысленны: нет такой озадаченности - как, с помощью каких
средств ощутить радость, боль, тоску; не вызвать в себе, я
именно ощутить уже возникшее чувство?
теории деятельности, выделив в ней психологию- пере-
живания как особый предмет теоретических исследо-
ваний и методических разработок.
Понятно, что такая цель не может быть достиг-
нута эмпирическим путем, путем накопления и беа
того многочисленных фактов. Ее достижение предпо-
лагает применение теоретического метода. В качестве
такового мы использовали Марксов метод <вос-
хождения от абстрактного-к конкретному> i[l; 2; 56;
73; 162]. На конкретно-методическом уровне наше тео-
ретическое движение организовывалось методикой ка-
тегориально-типологического анализа, принципы и
приемы которого мы заимствовали из работ и устных
выступлений О. И. Генисаретского [55; 110?.
Сформулированная таким образом цель, избран-
ный метод ее достижения и наличные историко-науч-
ные условия определили следующую последова-
тельность задач, решавшихся в нашем исследовании.
Сначала необходимо было поставить проблему
переживания в контексте психологической теории дея-
тельности, систематически ввести категорию пережи-
вания в этот контекст. Слово <ввести>, может быть,
не совсем точно выражает внутреннюю суть этой за-
дачи, ибо категорию переживания мы не взяли в го-
товом виде за предела1ми теории деятельности из
какой-либо другой теории, а скорее пытались вне-
научную, интуитивно понятную идею переживания
<огранить> понятиями и категориями психологиче-
ской теории деятельности. Такое <огранение> сродни
процессу вспоминания, когда мы не можем точно на-
звать некое содержание, но постсепенно сужаем зону
поиска, определяя, к чему оно относится и чем оно
не является.
Только выкристаллизовав в теле <материнской>
общепсихологической теории идею интересующего нас
объекта и получив таким образом определенную точ-
ку опоры, можно было приступить к обзору имеющих-
ся в психологической литературе представлений о
нем, не рискуя потонуть в обилии материала, завяз-
нуть в деталях и упустить главное. Обзор почти
совсем лишен историчности, он строится строго си-
Пользуясь случаем, автор выражает признательность
О. И. Генисаретскому за необычайную щедрость, с которой он
делился своими знаниями и методологическим искусством.
стематически. Читатель, надеющийся ознакомиться
с оригинальными представлениями о стрессе, конф-
ликте, фрустрации и кризисе, о психологической за-
щите и компенсации, будет, видимо, разочарован
этим обзором. Он обнаружит в первой главе не га-
лерею самостоятельных теоретических позиций, а ско-
рее. строительную площадку, где готовятся отдельные
элементы и целые блоки будущей, кое-где уже уга-
дываемой конструкции.
Цель второй, конструктивной главы заключалась
в том, чтобы, взяв исходные абстракции психологиче-
ский теории деятельности и руководствуясь, с одной
стороны, общей идеей переживания, а с другой,
дойными аяалитического обзора, развернуть эти аб-
сакции в направледии интересующей нас эмпирии
сйелью ее теоретического воспроизведения в такого
р1да знании, которое фиксирует закономеряости про-
цйесов, а не их общие признаки.
Выделением этих закономерностей <восхождение
к конкретному>, разумеется, не заканчивается.
В третьей, заключительной, главе ставится проблема
культурно-исторической детерминации переживания,
- разработка которой должна, по нашему замыслу,
перебросить мост от общих закономерностей этого
процесса, т. е. от переживания вообще, переживания
некоего абстрактного индивида, к переживанию кон-
кретного человека, живущего среди людей в опреде-
ленную историческую эпоху. В этой главе содержится
гипотеза об опосредованности процесса переживания
определенными структурами общественного сознания,
а также подробный анализ конкретного случая пере-
живания, выполненный на материале художественной
литературы. Этот анализ призван не столько дока-
зать гипотезу (для доказательства его явно недоста-
точно), сколько проиллюстрировать ее, а заодно и
целый ряд положений предыдущих частей работы.
Автор считает своим долгом почтить словами бла-
годарности светлую память А.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75