Но конструкцию маши-
ны можно и усложнить. Например, поместить на экране
изображение голодного котенка, <накормить> которого
можно, лишь нажав несколько раз на кнопку. В этом
случае удовлетворение пациента носит альтруистиче-



ский характер. Разрабатываются планы экспериментов,
в которых вознаграждается подобное социальное или
альтруистическое поведение по отношению к пациенту,
находящемуся в соседней комнате. Единственно, что
может ограничить разнообразие вознаграждаемых ви-
дов поведения, - это уровень изобретательности экс-
периментатора в области механики.

Линдсли пишет, что у некоторых больных отмеча-
лось заметное клиническое улучшение. Лично на меня
произвел огромное впечатление один описанный им
случай. Пациент, который находился в состоянии хро-
нического ухудшения, благодаря <общению> с машиной
начал быстро поправляться и даже получил разрешение
свободного перемещения по территории клиники, при-
чем это улучшение было явно связано с его взаимодей-
ствием с машиной. Но когда экспериментатор, решив-
ший изучать угасание рефлексов пациента, изменил
программу машины таким образом, что она перестала
выдавать вознаграждения: сколько бы тысяч раз паци-
ент ни нажимал на рычаг, никакого вознаграждения не
следовало, - пациент начал опускаться: стал неакку-
ратным, необщительным - короче говоря, вернулся в
исходное состояние. Естественно, привилегии свобод-
ного перемещения были отменены. Этот, как мне ка-
жется, трогательный случай показывает, что даже в ра-
боте с машиной при помогающих отношениях важно
доверие.

Еще одно интересное исследование <искусствен-
ных> отношений было проведено Харлоу и его коллега-
ми [10], на этот раз с обезьянами. В этих опытах дете-
нышам обезьян, разлученным с матерью сразу после
рождения, предъявлялись два объекта. Один может
быть назван <твердая мать> - цилиндр из железной
сетки с соском, из которого малыш мог получить пищу.
Другой - <мягкая мать> - подобный цилиндр, сделан-
ный из пористой резины и бархата. Из просмотренных
мною кинокадров совершенно очевидно, что детеныш
предпочитает <мягкую мать>, несмотря на то что не по-
лучает от нее пищи. Он пытается завязать отношения с
этим объектом: играет с ним, припадает к нему при при-
ближении незнакомых объектов, ища защиты. Малыш
использует эту защищенность как основу домашнего
очага, чтобы осмелиться выйти в пугающий его мир. Из
многочисленных выводов этого исследования один, мне

88

кажется, заслуживает особого внимания: никакое коли-
чество пищи в виде прямого вознаграждения не может
заменить определенных воспринимаемых малышом ка-
честв, в которых он, по-видимому, нуждается и которых
он жаждет.

Два последних исследования

Разрешите мне закончить широкий круг этих, воз-
можно, заставляющих задуматься исследований описа-
нием двух совсем недавних работ. Первая из них -
эксперименты, проведенные Эндсом и Пейджем [5].
Работая с хроническими алкоголиками, помещенными
на 60 дней в клинику, они испробовали три различных
метода психотерапии. Они предположили, что наиболее
эффективным, очевидно, будет метод, основанный на
двухфакторной теории научения; несколько уступит
ему по своему конечному результату метод, центриро-
ванный на клиенте; психоаналитический метод, предпо-
лагалось, будет менее всего эффективным. Но в про-
цессе работы оказалось, что психотерапия, основанная
на теории обучения, не только не помогала, но наносила
определенный вред. Результаты ее были хуже, чем в
контрольной группе, где психотерапия не проводилась.
Психоаналитическая психотерапия принесла некото-
рую пользу, но психотерапия, центрированная на кли-
енте, вызвала наибольшие положительные изменения.
Последующие наблюдения подтвердили результаты,
полученные в клинике: наиболее длительное улучшение
наблюдалось у пациентов, с которыми проводилась пси-
хотерапия, центрированная на клиенте, следующей шла
группа после психоанализа, затем - контрольная груп-
па и, наконец, те, кто прошел через психотерапию, ос-
нованную на теории обучения.

Внимательно размышляя над этим необычным по
своим результатам исследованием, я нашел ключ к за-
гадке, который, как мне кажется, лежит в описании
психотерапии, основанной на теории научения [13]. Со-
гласно этой теории, 1) клиенту указывали на те виды
поведения, которые оказались неудовлетворительными;

2) клиент вместе с терапистом объективно изучали при-
чины, лежащие в основе этого поведения, и 3) с по-
мощью переучивания у клиента развивали более эф-

89

фективные умения решать проблемы. Но во всех этих
взаимодействиях достижение цели не должно было
быть связано с личностью тераписта. Терапист <должен
приложить все силы и добиться, чтобы его личность не
влияла на ход психотерапии>, <в своей деятельности те-
рапист должен быть нейтрален, то есть он должен ста-
раться так вести психотерапию, чтобы отличительные
качества его личности не влияли на пациента>. Когда я
сравниваю этот подход с другими, мне кажется, это яв-
ляется ключом к разгадке неудачи этого подхода. По-
могающее поведение исключается, если терапист не хо-
чет быть личностью во взаимодействии и оперирует с
другими как с предметами.

И последнее исследование, о котором я хочу расска-
зать, было недавно закончено Хоулкайдс . При опре-
делении необходимых и достаточных условий психоте-
рапевтических изменений она использовала мои теоре-
тические положения .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199