скорее в
утверждении о конечном определенно содержится противоположный взгляд:
конечное есть ограниченное, преходящее; конечное есть только конечное, а не
непреходящее; это заключается непосредственно в его определении и выражении.
Но важно знать, настаивает ли это воззрение на том, чтобы мы не шли дальше
бытия конечности и рассматривали преходящность как сохраняющуюся, или же [на
том, что] преходящность и прохождение преходят. Что это не имеет места,
фактически утверждается как раз тем воззрением на конечное, которое делает
прохождение последним [моментом ] в конечном. Оно определенно утверждает,
что конечное не уживается и не соединимо с бесконечным, что конечное
полностью противоположно бесконечному. Бесконечному приписывается бытие,
абсолютное бытие; конечное, таким образом, остается по отношению к нему
фиксированным как его отрицательное; несоединимое с бесконечным, оно
остается абсолютно у себя; оно могло бы получить утвердительность от
утвердительного, от бесконечного и таким образом оно пришло бы; но как раз
соединение с последним объявляется невозможным. Если верно, что оно по
отношению к бесконечному не остается неизменным, а приходит, то, как мы
сказали раньше, последний [момент] в нем есть именно его прохождение, а не
утвердительное, которым могло бы быть лишь прохождение прохождения. Если же
конечное приходит не в утвердительном, а его конец понимается как ничто, то
мы снова оказались бы у того первого, абстрактного ничто, которое само давно
пришло.
Однако у этого ничто, которое должно быть только ничто и которому в то же
время приписывают некоторое существование, а именно существование в
мышлении, представлении или речи, мы встречаем то же самое противоречие,
которое только что было указано у конечного, с той лишь разницей, что в
абстрактном ничто это противоречие только встречается, а в конечности оно
решительно выражено. Там оно представляется субъективным, здесь же
утверждают, что конечное противостоит бесконечному вечно, есть в себе
ничтожное и дано как в себе ничтожное. Это нужно осознать; и развертывание
конечного показывает, что оно в самом себе как это противоречие рушится
внутри себя, но при этом действительно разрешает указанное противоречие,
[обнаруживая], то оно не только преходяще и приходит, но что прохождение,
ничто не есть последний момент, а само приходит.
b) Предел и долженствование (Die Schranke und das Sollen)
Хотя абстрактно это противоречие сразу же содержится в том, что нечто
конечно, или, иначе говоря, что конечное есть, однако нечто или бытие уже не
положено абстрактно, а рефлектировано в себя и развито как
внутри-себя-бытие, имеющее в себе некоторое определение и свойство и, еще
определеннее, границу в самом себе, которая, будучи имманентно этому нечто и
составляя качество его внутри-себя-бытия, есть конечность. Мы должны
посмотреть, какие моменты содержатся в этом понятии конечного нечто.
Определение и свойство оказались сторонами для внешней рефлексии. Но
первое уже содержало инобытие как принадлежащее к "в себе" [данного ] нечто.
Внешность инобытия находится, с одной стороны, в собственном внутреннем
[данного] нечто, а, с другой, она как внешность остается отличной от этого
внутреннего, она еще внешность, как таковая, но в (an), нечто. Но так как,
далее, инобытие как граница само определено как отрицание отрицания, то
имманентное [данному ] нечто инобытие положено как соотношение обеих сторон,
и единство [этого ] нечто с собой - последнему принадлежит и определение, и
свойство - есть его обращенное против самого себя соотношение, отрицающее в
нем его имманентную границу соотнесением его в-себе-сущего определения с
этой границей. Тождественное себе внутри-себя-бытие соотносится, таким
образом, с самим собой как со своим собственным небытием, однако как
отрицание отрицания, как отрицающее это свое небытие, которое в то же время
сохраняет в нем наличное бытие, ибо оно качество его внутри-себя-бытия.
Собственная граница [данного ] нечто, положенная им, таким образом, как
такое сущностное в то же время отрицательное, есть не только граница, как
таковая, а предел. Но предел есть не только положенное как подвергнутое
отрицанию; отрицание обоюдоостро, поскольку положенное им как подвергнутое
отрицанию есть граница. А именно граница есть вообще то, что обще для нечто
и иного; она есть также определенность в-себе-бытия определения, как
такового. Следовательно, это в-себе-бытие как отрицательное соотношение со
своей границей, также отличной от него, с собой как пределом, есть
долженствование.
Для того чтобы граница, которая вообще есть во [всяком] нечто, была
пределом, нечто должно в то же время внутри самого себя переступать ее, в
самом себе соотноситься с ней как с некоторым не-сущим (Nichtseiendes).
Наличное бытие [данного] нечто находится в состоянии спокойствия и
равнодушия, как бы рядом со своей границей. Но нечто переступает свою
границу лишь постольку, поскольку оно есть ее снятость, отрицательное по
отношению к ней в-себе-бытие. А так как граница в самом определении
существует как предел, то нечто тем самым переступает через само себя.
Долженствование содержит, следовательно, двоякое определение: во-первых,
как в-себе-сущее определение, противостоящее отрицанию, а во-вторых, как
некое небытие, которое как предел отлично от него, но в то же время само
есть в-себе-сущее определение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55