Договор
заключим с ближайшим. Тихо говорю:
- А наш участок чем хуже?
- У дураков деньги возьмем, у себя истратим, - так же
тихо, - на то дураки и есть!
- Но надо ж будет что-то делать!
- Иди отсюда!
Прихожу к Гавриловне, рассказываю. Она достает связку
денег, заворачивает в газетку, чтоб непонятно было, но не
совсем, и отправляет в "Горлицензию".
Я этого парня заприметил на входе в метро. Печать какой-то
отрешенности. Как будто он находится не в нашем мире. Чудной
парень. Я показываю поддельный проездной и прохожу. А он
показал протянутые руки. "Ты псих?" - спрашивают. "Это руки
моих отцов и дедов, что строили метро" говорит. "Оно мое по
праву наследства". Позвали милицию. Ему заломили эти самые руки
и поволокли в свой мордобойник. "Блаженный какой-то" - смеялись
и ругали его свидетели события. "Давить таких надо!" "Вот ты,
старая, едва концы стягиваешь, - говорю бранящейся бабке,- а
вот нефть, газ и прочее, что раньше общими были и тебя кормили,
ведь отняли, украли попросту говоря. Что ж ты не возмущаешься
этим?" "А потому, - отвечает, - что, кто сумел украсть, тот и
молодец."
В вагон метро заходит мордоворот в форме, похожей на СС
прошлой войны, и голосом, не допускающим возражений, громко на
одной ноте, объявляет:
- Приготовьте проездные документы! Ваш билет! - к мужичку.
Тот засуетился, зашарился по карманам. Наконец,
обрадованный, протянул пенсионное удостоверение.
- Ваш? - к следующему.
- Я, знаете ли, прошел по жетону.
- Где квитанция об уплате за проезд?
- Какая? Откуда?
- Вы, что? Читать не умеете? Билет сохранять до конца
сеанса! На покупку и услугу требуйте чек или квитанцию! Короче!
Или штраф на месте в пятикратном размере или пройдемте со мной!
Многие проникают через колодцы! Будем проверять.
Мордоворот и визави встретились взглядом и последний
сдался. Далее все пошло, как по маслу. Оплатившие штраф готовы
были сожрать упирающихся. Не имевшие квитанций ругали новые
порядки, отсчитывали названную сумму. И просили квитанции об
уплате.
- Скажите, если спросят, что прошли контроль Вола. Это наш
код.
- А как расшифровать? - пристал любопытный.
- Военной лаборатории.
- А форма такая откуда?
- От Кристиана Диора, болван.
В лицензионной конторе толпа бестолковых просителей.
Местный наткнулся на одного из них.
- Вы к кому? - строго.
- Я, видите ли, лицензию...
- А я не спрашиваю зачем, а к кому! Не знаете? Надо знать!
И в какое время. Когда узнаете, тогда и приходите! Всем
очистить помещение! - потребовал он.
Я подхожу к нему и говорю тихо и со значением:
- С пакетом про дурдом.
Он понял все мгновенно. Открывает свою дверь и меня -
вовнутрь. И дверь на замок.
- Где пакет?
Показываю. Нормально.
- Есть справка, что прошли специальные медицинские курсы
на санитаров? Нет? А допуск к вредным условиям? Нет? А разряды?
А аттестованное оборудование? А что у вас есть?
Показываю на пакет.
- Приходите завтра. Принесете столько же.
Уходя, я остановился в дверях и сказал.
- Знаете, а я Вам завидую.
Тот вскинул брови вопросом.
- Мне бы такую уверенность в собственной необходимости.
- Главное, чтоб быть полезным людям. - И он помог мне
выйти.
- Потренируйся, - говорит Гавриловна, - у специалистов. И
привела к неопохмеленным сантехникам.
- Вот что, - смотрят на меня, - ты за президента или хрен
знает за кого? За "Спартак" или наоборот?
- Меня к дурдому.
- Тогда беги к палатке. Там спросишь - зачем.
Палатка называлась "Эврика".
Опохмелились, велели тащить за ними банку с керосином.
В подвале дома, в котором требовалось провести капитальный
ремонт труб, специалисты соединили к ним принесенную банку,
всыпали еще какой-то химии и стали промывать насосом систему.
- А теперь, - говорят, - бегай по дому и нюхай, где
пахнет.
Сам дьявол не поймет, чем только в том доме не воняло.
Было признано, что все прошло нормально. Поймали какую-то
общественницу и она подписалась, что у нее к нам никаких
претензий нет.
"Героический век!" - почему-то подумалось мне тогда.
Того Блаженного из метро я увидел избитого и выброшенного
из милиции, сидящего на корточках у ее стены. Я подошел к нему
и сел рядом. Закурил и неспешно завел разговор.
- Я знаю тебя. Ты Блаженный.
Тот посиневшим глазом смотрел на землю и, видимо,
соглашаясь, молча кивнул.
- Ты, парень, - продолжал я, - видать, не можешь жить без
неприятностей. Впрочем, оно понятно. Каждый имеет право на
собственное несчастье. И потому ищет его повсюду. Тебе
обязательно надо быть здесь?
- Я не знаю, где мне надо быть. - ответил тихо.- А кто это
знает?
- А почему бы не пойти домой?
- Здесь мой дом.
- Милиция? Тюрьма - твой дом?
Он глазами пустыни посмотрел вокруг и вздохнул:
- Мой дом повсюду, где я есть. А я всегда в тюрьме. Я даже
ношу ее с собой, она во мне, и не могу вырваться из своей тупой
ограниченности! Мне к свету надо - в грязи сижу. Ноги, руки
перебираю, но вяжет она! Воплю о свете с мешком на голове. Душа
обгрызана, живот я ненавижу. А в окружении какой-то бред.
Милиция - нам зеркало. Она показывает нам нас же схематично.
- Бред не имеет отраженья!
- Наша болезнь демонстрирует самую себя нам же яснее всего
во всей кровавой ясности не в какой-нибудь печати, а именно - в
милиции. В органах воздействия на нас. Милиция - не
инопланетяне! Это - мы! Наши отцы, братья, маленькие мальчишки,
попки которых мы отмывали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54