Этой девочке, по крайней мере, можно вполне доверять.
На лестнице было довольно темно. Стремясь получше разглядеть девочку, женщина спустилась ступенькой ниже и села. Теперь они оказались с Люсиндой почти нос к носу, и женщина смотрела на нее так пристально, словно читала незнакомое слово в книге. Затем она улыбнулась.
– Ты прав, – ответила она мужу. – Ей можно вполне доверять. Только, – перевела она взгляд на Люсинду, – обещай, что будешь очень беречь нашу Тринкет. Она нам дороже всего на свете.
– Обещаю! – торжественно произнесла Люсинда.
А вскоре у нее появился еще один друг. Мисс Питерс поручила ей отдать ботинки сапожнику, чтобы тот поменял мысы. Люсинда уже катила обратно на своих роликах, когда стала свидетельницей возмутительной сцены.
На углу улицы стоял лоток с фруктами. Люсинда почти всегда притормаживала, чтобы полюбоваться блестящими яблоками, ровными пирамидами лимонов и апельсинов и отличными бананами. Однажды она не удержалась и, купив грушу, съела ее прямо возле лотка. Груша была на редкость крупной и сочной. Итальянец, которому принадлежал лоток, тоже показался ей очень славным. Кроме того, родители ее сейчас были в Италии, и Люсинда сочла, что ей просто необходимо завести дружбу с радушным лоточником. Покупку груши она сочла вполне хорошим предлогом, однако настоящее знакомство так и не завязалось. Хозяин лотка почти не говорил по-английски, а Люсинда не знала ни одного итальянского слова.
Сегодня у лотка стоял не хозяин, а мальчик. Маленький, щуплый, с густой шапкой вьющихся черных волос и горящим взглядом, он сразу произвел впечатление на Люсинду. Ей показалось, что глаза у него «прямо в точности, как у самого Микеланджело». О внешности последнего она судила по большому портрету, который украшал один из классов в школе мисс Брекетт.
Не успела Люсинда как следует приглядеться к юному продавцу фруктов, как мимо прошествовали вразвалку двое мальчишек. Люсинда заметила, что один из них был довольно толстый, у второго сильно выпирал подбородок и у обоих глаза как-то странно бегали. Внезапно мальчики с силой толкнули лоток, который стоял всего на одном колесе и двух ножках. От толчка он зашатался. Фрукты посыпались на землю. Схватив все, что смогли, мальчишки бросились наутек. На бегу они оборачивались и корчили рожи щуплому итальянцу.
Люсинда немедленно поспешила на помощь. Подобрав вместе с мальчиком уцелевшие фрукты, она помогла снова сложить их на лотке в пирамиды. Мальчик едва не плакал. Но он старался быть настоящим мужчиной и из последних сил сдерживал слезы. Люсинда заметила это. Она очень хорошо понимала, какие чувства можно испытывать, когда с тобой поступают подобным образом.
– Папа говорит, что я не должен позволять этим гадам красть фрукты, – хриплым от ярости голосом проговорил итальянец. – Но я ничего не могу с ними сделать. Их двое, и они сильнее меня. Пока я защищаю один край лотка, они бросаются на другой. Но ничего! – сжал он кулаки так, что они побелели. – Вот я вырасту, и они у меня узнают!
Люсинду вся эта история возмутила до глубины души.
– Ты хочешь сказать, что они уже не в первый раз обкрадывают твой лоток? – осведомилась она.
– Уже в третий, – внес полную ясность мальчик.
– Но это же подло! – топнула в сердцах Люсинда ногой. -Двое на одного, и еще тырить фрукты! Жаль, это произошло не на участке полицейского М'Гонегала. Уж он бы им задал! Они бы мигом слиняли отсюда.
Сейчас Люсинда говорила на отменном языке улиц. У нее был просто дар выбирать для каждого собеседника именно те слова, которые ему понятней и ближе.
Маленький лоточник улыбнулся Люсинде. Ему вдруг показалось, что сам ангел-хранитель послал ему сейчас эту девочку.
– Они гады и трусы! – воскликнул он. – При папе они даже близко сюда не суются. Они чуют: папа большой и сильный. Никому неохота, чтоб тебе врезали. А стоит мне одному у лотка остаться – они тут как тут.
Мальчик нравился Люсинде все больше и больше. Наконец она поняла, что такой друг ей просто необходим. Верная своим правилам, она тут же постаралась как можно больше рассказать о себе. Конечно, она не обошла и истории своего временного сиротства.
– Только не вздумай меня жалеть! – поспешила предупредить она. – Мне очень хорошо живется у сестер Питерс. А маме наверняка понравилось жить в Италии. И со здоровьем у нее там наладится. В общем, и я, и родители просто счастливы, что так получилось.
Затем представился мальчик. Оказалось, его зовут Тони, папу – Витторе, а фамилия их – Коппино. Когда Люсинда заторопилась домой. Тони вложил ей в руку большое яблоко.
– Теперь мы друзья, – торжественно произнес он. – Обязательно приходи еще.
Люсинда обещала. На следующий же день сразу после обеда в пансионе она собралась проведать нового друга. В блокноте на письменном столе появилась такая запись: «Пошла поглядеть, не случилось ли у моего друга Тони Коппино еще каких-нибудь неприятностей с фруктовьм лотком». Однако, доехав на роликах до Восьмой авеню, Люсинда с сожалением обнаружила за лотком не Тони, а Витторе. То же повторилось и назавтра. Зато по двум одинаковым записям в блокноте мисс Питерс и мисс Нетти узнали, что круг знакомств Люсинды стал еще шире.
Наконец наступила суббота. Тони с утра поручили лоток. А Люсинда отправилась к сапожнику получить ботинки. Конечно же, она не упустила случая повидать на обратном пути Тони. Едва поравнявшись с лотком, Люсинда поняла, что перед самым ее появлением здесь разразилась новая катастрофа. Апельсины, лимоны, яблоки, мандарины валялись в сточной канаве. Тони стоял рядом и в подробностях объяснял отцу, как был ограблен лоток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57