Король приближался к спальне, браня за что-то своих поваров…
– Ну, Али! Пожалуйста, Али!
– Нет, – сказал Али, – мне это уже не по силам. Оставь меня здесь, я прикрою твой отход.– И он достал пистолеты.
Арбузик растерялся. Погубить дело, когда, казалось, успех был так близко? Нет, не для того шла долгая борьба не на жизнь, а на смерть!
Арбузик стал быстро взбираться по веревке. Это было совсем непросто – до дыры в потолке было метров семь, не меньше. Но в школе Арбузик хорошо научился подниматься по канату с помощью ног. Тут был, правда, не толстый и шершавый канат, а довольно тонкая веревка.
Помог опыт, выручил навык.
Выбравшись на крышу, Арбузик подал знак Али и стал втаскивать его наверх. Это было еще труднее, но все же Арбузик справился и с этой задачей.
– Век не забуду, – сказал Али, оказавшись на крыше, – ты вновь спас меня. И вдруг Арбузик похолодел.
– Али, а где бочонок с ядом и взрыватель?…
Арбузик стал снова спускаться в королевскую спальню. Чего это ему стоило! Руки и плечи ныли, нестерпимо горела кожа пальцев и ладоней. Впору было отчаяться. Но Арбузик не поддавался своей слабости. И не боялся врагов. „Что моя жизнь, – думал он, – если могут погибнуть жители острова, а может, и всей земли?…“
Спустившись, он попытался обвязать бочонок веревкой, но круглый бочонок то и дело выскальзывал из петли.
Положение было отчаянным. Голос Болдуина слышался уже у самой двери:
– Куда подевались телохранители? Бездельники, всыпать каждому по дюжине палочных ударов! Отправить в горы рубить лес! Обленились, сытые коты!…
Поздно, поздно сообразил Арбузик, как поднять бочонок! Вытряхнув золото из мешка, он сунул в него бочонок, обвязал узел веревкой“ и Али стал поднимать мешок наверх. Впопыхах Арбузик вытряхнул из мешка и взрыватель, но не заметил этого.
И тут отворилась дверь в спальню – показался Болдуин. Он тотчас увидел Арбузика, глаза его округлились от страха, жирный живот затрясся:
– Ка-ра-ул, разбой-ники! Стра-жа, на помощь! На по-мощь!…
В спальню ринулись телохранители. Они повалили Арбузика на пол и принялись избивать его дубинками, а другие пытались, подпрыгнув, срезать саблей мешок, который уползал к потолку.

Шум и крик стоял невообразимый. Поднялась паника. Многие думали, что на дворец напали мятежники, кто-то дал знак – выпалила крепостная пушка, требуя подмоги. Король Болдуин упал в кресло и закрыл лицо пухлыми руками.
Услыхав переполох, в королевскую спальню прибежал Фабрео.
– Прекратить шум! – пискляво кричал он, расталкивая телохранителей.– Где злодеи? Где злодеи?…
Ему указали на Арбузика.
– Прекратить шум!
Наконец установилась тишина, которую нарушал только спокойный храп короля Болдуина: нервы его не выдержали напряжения, и он уснул.
– Старым знакомым я займусь сам, – сладко сказал Фабрео, глядя на Арбузика.– Свяжите его!… Знаете ли вы, кто это? Это тот, кого не смогли поймать все королевские болваны, – это „Упавший с неба“!
Крик изумления пронесся под сводами спальни.
– А теперь убирайтесь все! – приказал Фабрео.– Растолкайте короля и уведите его на кухню: пары жареных гусаков будет ему вполне достаточно, чтобы пережить это маленькое происшествие!… Старшему из охраны приказываю обыскать всех, кто был в спальне, и отсчитать каждому столько палочных ударов по пяткам, сколько краденых золотых монет окажется в его карманах!…

ДОПРОС
Фабрео и связанный Арбузик остались одни. У Арбузика изо рта текла кровь – телохранители выбили ему зуб.
Фабрео наступил ногой на кучу золотых монет.
– Золото, золото! – заорал он, брызгая слюною.– Тебе понадобилось мое золото! Вот тебе, вот тебе!…
И он пригоршнями швырял в Арбузика тяжелые, как камни, золотые монеты.
Наконец он выдохся.
– Это не твое золото, Фабрео, – спокойно и твердо сказал Арбузик.– Это золото принадлежит людям, которых ты ограбил, и они вернут его себе. Придет час, и вернут!
– Никогда! – вне себя заорал Фабрео.– Видел эту бомбу? Ты пытался утащить взрыватель, ничего у тебя не вышло! И если мне станут наступать на мозоли, я взорву весь мир! Отныне я его властелин! Я! Я! Я!
– Подавишься, Фабрео, – сказал Арбузик.– Мир не принадлежит кому-либо из смертных, он принадлежит всем сразу – тем, кто жил на земле, кто живет и кто еще народится! Забывший об этом будет сметен самой жизнью!… Теперь я понял, почему ты ненавидишь зеленохвостых. Тебе не удалось ни запугать, ни купить их, как ты купил парикмахера Эпельсинова. Зеленохвостые никогда не станут служить тебе!
– Я уничтожу зеленохвостых! – затопал ногами Фабрео.– Я уничтожу всех, кто встанет на моем пути! – От злости он едва владел собой.– Знай, на меня согласился работать самый великий ученый мира! Из клеток моего тела, – хотя бы из клеток моего мизинца! – он вырастит тысячи, Десятки, сотни тысяч Фабрео! Теперь я никогда не умру! Я бессмертен! И весь мир будет принадлежать новому племени, где каждый будет полностью походить на меня!
– Это не ученый, это преступник, – сказал Арбузик.– Это самоубийство – служить тебе и твоим сумасбродным планам. Это предательство людей земли, нет ничего ужасней такого предательства!… Кстати, ты подумал, Фабрео, какой это будет страшный мир, где все будут подобны тебе? Если все будут такими же негодяями, как ты, им будет тошно жить бок о бок. Они перережут, перегрызут друг друга!
– О нет, нет, они не будут жить бок о бок! Им хватит рабов, – рабами станут все люди земли! Каждый Фабрео будет владеть тысячей рабов, и каждый будет счастлив! И все Фабрео вместе будут беспощадно уничтожать рабов, которые лишь подумают о свободе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75