Паустовский Константин
Блистающие облака
КОНСТАНТИН ГЕОРГИЕВИЧ ПАУСТОВСКИЙ
Блистающие облака
роман
Блистающие, или светящиеся, облака наблюдаются очень редко. Их часто принимают за ненормально яркие зори. Они слагаются из мельчайших частиц вулканической пыли, носящейся в воздухе после сильных катастрофических извержений.
Учебник метеорологии
ИСТОРИИ, РАССКАЗАННЫЕ НОЧЬЮ
- Вставайте! - капитан потряс Батурина за плечо.- Скоро Пушкино!
Поезд гремел среди леса. Пар шипел в кустах, как мыльная пена.
Стояла ледяная и горькая осень. По ночам ветер шумно тряс над дощатыми крышами гроздьями стеклянных звезд. Огородные грядки были посыпаны крупной солью мороза. Пахло гарью и старым вином. А в полдень над горизонтом розовым мрамором блистали облака.
Капитан скрутил чудовищную папиросу из рыжего табака, пристально посмотрел на работницу в красном платочке, дремавшую в углу, и спросил ее деревянным голосом:
- Вы рожали?
- Как?
- Детей, говорю, рожали?
- Рожала.
- С болью?
- Да, с болью.
- Напрасно.
Батурин от изумления проснулся, даже привскочил. Свеча отчаянно мигала, умирая в жестяном фонаре. За окном мчались назад, ревя гудками, лязгая десятками колес, обезумевшая ночь, ветер, кусты и леса. Мосты звенели коротко и страшно. Путевые будки налетали с глухим гулом и проносились, затихая, к Москве.
- Вот это шпарит! - Капитан расставил покрепче ноги.- А с болью вы рожали, выходит, зря. От дикости. В Австралии не так рожают.
- Я знаю, что яйца пекут по-караимски,- пробормотал насмешливо Берг,но чтобы рожали по-австралийски - что-то не слышал.
- Вы многого не слышали, к сожалению. За эту тему с вас рубль.
- Ну рубль,- вяло согласился Берг.- Рассказывайте!
Капитан был неистощим. Рассказы сыпались из него, как пшено из лопнувшего мешка. Сначала Берг записывал их, потом бросил, изнемогая от их обилия, не в силах угнаться за веселым капитанским напором.
- Очень просто. Женщине впрыскивают в кровь особый состав, и она рожает во сне. Поняли? Мышцы сокращаются, ребенок выскакивает, все идет гладко. Ни один мускул не сдает. Этот способ практикуется только в Австралии, и то в виде опыта - в тюрьмах над арестантками.
Узнал я об этом в Брисбенской тюрьме. Меня засадили за забастовку моряков,- мы пустили на дно в Брисбене корыто со штрейкбрехерским грузом. В тюрьме я им показал! Надзиратель принес ведро кипятку, чтобы я вымыл пол в камере. Я спрашиваю:
- Будьте добры, скажите, что написано над воротами тюрьмы?
Он удивился.
- Брисбенская тюрьма его величества короля Англии.
- Так пускай король сам моет полы в своей тюрьме, я ему не обязан.
За это меня загнали в карцер. Я схватил дубовую табуретку и с восьми вечера до часу ночи лупил в дверь изо всех сил. А парень я, видите, здоровый. Тюрьмы там гулкие, с чугунными лестницами,- чувствуете, что поднялось. Тарарам, гром, крики. Но терпеливые, черти. Молчали. Только в час, когда я сделал передышку, пришел начальник тюрьмы.
- Как дела? - спросил он ласково.
- Благодарю вас, сэр.
- Вы намерены еще продолжать?
- Вот отдохну малость и начну снова.
Он пожал плечами и ушел. Я колотил с двух часов ночи до десяти утра. В десять утра меня вернули в мою камеру,- пол был начисто вымыт.
- Это не арестант, а дьявол,- говорили сторожа.- Из-за его джаз-банда арестантка номер восемнадцать родила на месяц раньше срока.
- Ребенок жив? - спросил я.
- Жив.
Я написал ей поздравление на клочке конверта и передал в лазарет.
"Простите, миледи,- писал я,- что из-за меня вам пришлось поторопиться".
Она была дочь мелкого фермера и сидела за убийство мужа. Тогда вот я и узнал об этом способе,- она родила во сне здоровую девочку. Я видел ее в саду при лазарете. Меня тоже потащили в лазарет: я симулировал падучую. Я испортил им много крови.
- Вот! - Капитан вытащил из кармана синюю толстенькую книжку.- Вот описание этого способа. Книга издана в Сиднее. Я перевожу ее на русский, Семашко издаст, и я заработаю на этом деле не меньше ста "червей".
Капитан начал развивать изумительные перспективы,- новый способ рожать приведет к неслыханному изобилию, женщины будут рожать каждый год, республика завоюет весь мир.
- Матери поставят вам памятник на вашей родине в Мариуполе,- сказал Берг.- Вашим именем будут называть детей. Вы будете богом женского плодородия, и бронзовые пеленки,- Берг вдохновился,- бронзовые пеленки будут обвивать пьедестал вашего памятника лавровым венком. В вашу честь Прокофьев напишет марш грудных детей,- торжественный марш под аккомпанемент сосок. Рыбий жир, чудесный рыбий жир будет переименован в жир капитана Кравченко.
Работница засмеялась.
В черноте блеснули туманные огни джутовой фабрики. Проревел гудок.
- Ну, выметайтесь,- предложил капитан.- Приехали.
Дача стояла на краю леса, на отлете. Капитан каждый раз, когда подходил к ней, останавливался и спрашивал:
- Чувствуете - воздух?
Пахло колодезной водой и глухой осенью. Батурин растирал между пальцами желтые листья, и от пальцев шел запах горечи. Свежесть ветра, дождя и похолодевших рек пропитывала опадающую, почти невесомую листву. Осень умирала. Смерть ее была похожа на чуткий сон,- зима изредка уже порошила по золотым деревьям и мокрой траве реденьким и осторожным снегом.
Осенняя свежесть продувала всю дачу, особенно капитанскую комнату, похожую на ящик от сигар.
Капитан любил плакаты пароходных компаний (Рояль - Мейль - Канада, Мессажери Маритим, Совторгфлота, Ллойд Триестино и многих других) и заклеил ими дощатые стены. Плакаты гипнотизировали белок. Распушив хвосты, они сидели на березе против капитанского окна и, вытаращив булавочные глаза, цепенели перед черными тушами кораблей и белыми маяками на канареечных берегах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10