Ему 27 лет. Ироничен. Прекрасно знает цену всему и всем. Или думает, что знает.
ПОПОВ. Доброе утро. (Оглянулся вслед Гоги. Семенову.) Готова?
СЕМЕНОВ. Что? А, рекомендация! Черт, совсем из головы вылетело! Сам понимаешь: конец полугодия, тут еще эта комсомольская свадьба – все-таки первая в истории стройки, сам понимаешь, нерядовое событие….
ПОПОВ. Ну, смотри. Я так и скажу: некогда Семенову, а чем ты был занят, это уж ты сам объяснять будешь.
СЕМЕНОВ. Слушай, напиши сам а? Ну, как полагается: насчет общественной работы и все такое. И приходи к семи вечера прямо на комитет, сразу и затвердим. Договорились?
ПОПОВ (кивнув на дверь). Этот что – жаловаться прибегал?
СЕМЕНОВ. Кто? А, да нет – увольняться.
ПОПОВ. Ясно. Ну, привет!… (Ушел).
СЕМЕНОВ (вслед). Видали? А какая там к черту общественная работа у него, когда он даже со мной разговаривает через губу! А ведь напишет. И мы утвердим. Так что, как видишь, если понимать все буквально…
ЕРШОВ. А что за рекомендация?
СЕМЕНОВ. Вопросы задаешь! Сам не можешь сообразить, какая ему рекомендация от комитета нужна? В партию, куда же еще. Медведев его в главные инженеры тянет…
Прерывистый телефонный звонок.
СЕМЕНОВ (поспешно хватает трубку). Все слушают!… Спасибо, и все такое… Ну, как? Если мы успешно работаем, значит вы нами успешно руководите… Сводка? Конечно, готова! Диктую: сто один и четыре десятых процента… сто два и три десятых… Третья графа: шестнадцать… четвертая – двадцать четыре… Это повышение квалификации молодежи… Учеба? Секунду! (Быстро перебирает бумаги на столе, Ершову, прикрыв трубку). Больше ничего не оставляла? Ну – Люська, Кукушкина!
ЕРШОВ. Понятия не имею.
СЕМЕНОВ. Сейчас-сейчас!… (Лихорадочно шарит по столу, бумаги веером разлетаются в разные стороны). Пишите: всего было охвачено, так сказать, сетью учебы более чем (Посмотрел на потолок). Семьсот тридцать шесть человек…. Соревнование? А как же! (Ершову). Какая у тебя средняя выработка?
ЕРШОВ. Сто пятьдесят четыре.
СЕМЕНОВ (в трубку). Первое место за полугодие – у комсомольско-молодежной бригады монтажников Александра Ершова. Средняя выработка у него – сто пятьдесят четыре!… (Ершову). Чего?
ЕРШОВ (хмуро). Килограммометров.
СЕМЕНОВ (в трубку) Килограммометров!… (Ершову), Каких килограммометров?
ЕРШОВ. Голубых.
СЕМЕНОВ (в трубку). Голубых. (Смотрит на Ершова).
ЕРШОВ. Я пошутил. Процентов, конечно.
СЕМЕНОВ (показывая ему кулак. В трубку). Мы пошутили. Процентов, конечно… Итоги? Секунду!… (Напевая туш, снимает со стены вымпел, жестом подзывает Ершова, надевает вымпел ему на шею и демонстративно пожимает руку.) Ура!
ЖЕНЯ аплодирует.
СЕМЕНОВ (в трубку). Алло, вы слушаете? Буквально только что мы подвели итоги и наградили вымпелом, так сказать, победителя….
ЖЕНЯ (Ершову). Поздравляю!
СЕМЕНОВ (в трубку). Вчера, между прочим, у этого бригадира и комсомолки-учительницы состоялась комсомольская, так сказать, свадьба!…
ЕРШОВ (нажимает на рычаги аппарата). Ну, хватит!
СЕМЕНОВ. Алло!… Ты что, обалдел? Я же с райкомом разговариваю!
ЕРШОВ. Вот что, Валера. Чтобы не затягивать: сейчас ты громко и отчетливо извинишься перед нами за вчерашнее твое вранье и закончим на этом. Начинай.
СЕМЕНОВ. Что начинать?
ЕРШОВ. Извиняться.
СЕМЕНОВ. Старина, я понимаю, ты переволновался: свадьба – такое событие! Я и сам, помню, волновался. И не зря, как выяснилось. Но ты все-таки рассуди: разве я виноват, что дом не сдан? Кто перебросил отделочников на основные сооружения? Медведев. Основные – они и есть основные, поэтому соцкультбыт и оголили. Да если бы от меня все зависело, вы бы сейчас не здесь куковали, а кофе пили бы в постели. Ты любишь пить кофе в постели?
ЕРШОВ. Не пробовал.
СЕМЕНОВ. А мне не понравилось. Чуть прольешь – пятна на пододеяльнике остаются. И плохо отстирываются.
ЖЕНЯ. Выскальзывает.
ЕРШОВ. Как мыло!…
Телефонный звонок.
СЕМЕНОВ. Вас слушают!… Да, прервали… Сроки? Секунду!… Если мы возьмем обязательство пустить первую очередь дней на пять раньше – мало, наверное?… А если, так и быть, на семь?
ЕРШОВ (вновь прерывает связь, показывает ключ). Вот за что извиняйся!
СЕМЕНОВ. Слушай, какого дьявола? Я же тебе все объяснил! Женя, уймите его, пожалуйста!
ЖЕНЯ. Я думаю, Валерий, вам все-таки следует извиниться.
ЕРШОВ. Давай, мы ждем.
СЕМЕНОВ. Извиняться я, конечно, не буду. Не за что. А тебе, Ершов, я вот что скажу: не слишком ли много ты на себя берешь? Видно, правы товарищи, которые считают, что зазнаваться ты стал: и то тебе не так, и это. Смотри! Ты фигура на стройке, пока проводишь нашу политику, ты это всегда помни!
ЕРШОВ. Какую-какую политику я провожу? Твою?
СЕМЕНОВ. И мою.
ЕРШОВ. Я сейчас скажу, как называется твоя политика! (Жене.) Заткни уши!
ЖЕНЯ. Мне это тоже интересно узнать.
СЕМЕНОВ. Он вам потом скажет, наедине.
ЕРШОВ. Будешь извиняться?
СЕМЕНОВ. А ты меня не пугай.
ЕРШОВ. Значит правильно ключ вручил?
СЕМЕНОВ. Правильно.
ЕРШОВ. Смотри внимательно – этот? (Показывает ключ).
СЕМЕНОВ. Этот.
ЕРШОВ. Правильно?
СЕМЕНОВ. Правильно!…
Пауза. ЕРШОВ снимает с книжного шкафа один из спортивных кубков, сдувает с него пыль, наливает из графина воды. Затем вынимает из петлицы гвоздику и ставит ее в кубок. СЕМЕНОВ, свободно развалясь в кресле, с интересом наблюдает за ним.
ЕРШОВ (Жене.) Открой, пожалуйста, дверь.
ЖЕНЯ. Зачем?
ЕРШОВ. Я попросил тебя открыть дверь.
ЖЕНЯ. Молчу. (Открывает дверь).
ЕРШОВ поддергивает манжеты, наклоняется к столу – нюхает гвоздику. Затем неожиданно-гибким движением оказывается за спиной у Семенова, обхватывает его сзади и вместе с креслом несет к выходу.
СЕМЕНОВ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17