ничего не говорить. Со своей
стороны Центр провел работу с женой Н., и она обещала также скрыть от
мужа смерть сына.
Я вспоминал нашу добродушную беседу с Н. в салоне огромного "Боинга"
с удобными креслами, симпатичными приветливыми стюардессами, яркими об-
ложками журналов, небрежно брошенных на кресла, запахом хороших духов и
поднимающей настроение дозой качественного спиртного перед аппетитной
едой. Рядом со мной сидел человек, два месяца проведший на отдыхе, среди
родных, друзей и сослуживцев. Можно понять коллег по работе - они обма-
нывали Н. из-за якобы возможных сложностей с оформлением замены. Да, как
ни парадоксально, но есть зачастую незанятые места заграницей, куда не
пошлешь блатного, где требуются знания и профессионализм, но все равно,
основным мотивом Центра было нежелание возиться с этими дополнительными
трудностями. Друзья могут и не ведать о происшедшем, когда сам заграни-
цей - это я по себе знаю.
Но жена... она же знала, что ей возвращаться в ту страну, город,
квартиру, где ее сын подхватил смертельную заразу, она ежедневно и еже-
нощно была рядом с мужем, говорила о сыне, сетовала, что он не пишет пи-
сем... с того света... И все ради загранрая.
Сын Н. погиб, потому что в нем скрывалась болезнь. Человек погибает
также, если он сознательно скрывает свою болезнь.
То же самое и с обществом...
Жар поднявшегося солнца выгнал меня с балкона.
Жар и радиация. В тропиках вредно торчать на солнце, тем более заго-
рать, в тропиках выживаешь в тени.
Остро завидуя весенней свежести и чистой прохладе отечественного кли-
мата, я еще не знал, что тот апрельский день уже отравлен взрывом на
атомной электростанции с недобрым названием Чернобыль.
Глава двадцать седьмая
--===Колония===--
К О Л О Н И Я
Глава двадцать седьмая
Информация о Чернобыле доходила скудная, но все-таки было признано, что авария
- очень тяжелая, и пришло указание о сборе валютных средств на операции
облученных, которые могли быть сделаны только не отечественной бесплатной
госмедициной. Меня назначили одним из сборщиков, я ходил по комнатам
торгпредства, ездил по представительствам всесоюзных внешнеторговых
объединений, расположенных в городе, и тем организациям, которые существовали
под "крышей" торгпредства - Всесоюзное агентство по авторским правам,
Совэкспортфильм и другим.
Торгпред лично контролировал эту мою общественную деятельность и сам
принимал настолько деятельное участие в сборе средств, что я как-то ос-
торожно его спросил:
- Семен Иванович, а вы верите, что эти кроши, а точнее крохи, что мы
собрали, помогут?
Он глянул на меня из-под седых бровей:
- Сомневаешься? Вот из-за таких сомнений кто-то и не даст своей доли.
А там люди гибнут в госпиталях. Тут всем миром надо... Как у народа
настроение?
- По-разному. Кто дает сразу, не задумываясь, только спрашивает,
сколько надо. Специалисты из промышленности тоже относятся с пониманием,
но просят брать с них как можно меньше - зарплата маленькая, а тут жены,
дети.
- И Аллах с ними.
- Но есть и патологически жадные. Как ни спросишь, нет при себе де-
нег, завтра принесу...
- Кто? - нахмурился торгпред.
- Дайте мне еще недельку, потом назову вам самых злостных.
- Есть же люди, - покачал головой Семен Иванович. - А насчет того,
что мало собрали, ты прав, надо помозговать...
Через неделю доложил, что сбор средств закончен - дали даже самые
жадные.
- Как это тебе удалось? - осведомился Семен Иванович.
- Я предупредил, что список просматриваете лично вы и секретарь проф-
кома, потому что с вас требуют эти сведения в посольство. Неофициально,
конечно, но с учетом на будущее.
- Это ты правильно сделал, что сослался на посольство, хотя поручения
такого от них я не получал.
И торгпред выругался матом. Многоэтажным. Помянул и Центр, и МИД, и
посла лично. Немного остыв, поделился со мной с горечью:
- Ты мне идею верную подал, что валюты много не соберешь.
Я и подумал - нам же по смете на содержание торгпредства огромные
суммы выделяются. Вызвал главбуха, прикинули мы с ним, что спокойно мо-
жем обойтись без новых газонов и других декораций. Приготовил я шифрог-
рамму в Центр, что, мол, готовы потерпеть год, но на Чернобыль отдать
четверть миллиона крошей, а это, считай, двадцать тысяч долларов. При
этом не на доллары, а на те же кроши здесь можно купить разовые шприцы,
капельницы, системы для переливания крови... Азия - страна отсталая, а
все это в наличии имеется, только плати... Не тут-то было. Посол должен
мою телеграмму визировать, для того и завели такой порядок, чтобы во
всем друг друга контролировать. Вызывает. Ты что, Семен, выслужиться пе-
ред Центром захотел? Ишь какой нашелся! Тогда я спрашиваю, думаешь на
медаль рассчитываю, так у меня их хватает - за оборону Москвы, за взятие
Киева... Нет, говорит, дело не в медали, но меня ты в очень неудобное
положение ставишь перед Центром. Получат там такую телеграмму и скажут,
гляди-ка какой торгпред молодец, средства изыскал, а посол не желает па-
лец о палец ударить. Кроме того, Семен, другим торгпредам и послам в нос
совать нашу телеграмму будут - ай да мужики из какой-то там Азии, а вы
куда глядите?! И уже тогда нас все советские послы и торгпреды в мировом
масштабе запомнят, точно тебе говорю. И наконец, смету твою на следующий
год на такую же сумму и срежут - сам, скажут, отказался.
Торгпред добавил еще несколько крепких выражений, потом устало махнул
рукой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108