И действительно, как по
заказу, за минуту до отхода поезда входят двое мужчин, наши соседи.
- Бухие в лоскуты? - усмехнулся Эдик.
- Нет, но под мухой и очень крепенько. Командировочные. Домой в Киев
возвращаются. Поставили сразу на стол недопитую бутылку горилки с пер-
цем, грамм сто в ней оставалось, и бутылку пива. Дама наша в панике ста-
ла бегать по вагону, хотела обменяться с кем-нибудь местами, но ничего у
нее не получалось. Одессит же из соседнего купе сказал ей, что он и без
вина храпит так, что все равно весь вагон не уснет. А тут проводник хо-
дит, деньги за постель собирает. И оказывается, что у командировочных
уже ни гроша за душой не осталось. Тогда им этот умный одессит из сосед-
него купе и советует, а вы продайте водку с пивом, может кто и купит за
два рубля. Командировочные стали ему же и торговать, но тот отказался и
сказал нашей даме, а знаете, мадам, вам имеет полный смысл купить этот
гастрономический набор, потому что его хозяева сейчас его опустошат и
вот уж тогда точно будут храпеть. Я бы, говорит, просил вас, мадам, при-
обрести набор не только ради вашего драгоценного сна, пусть все ваши сны
сбудутся, но и ради нас всех. Совершите общественно-благородный посту-
пок, это такая редкость и теперь, и что такое в конце концов два рубля,
разве это деньги, разве они вас спасут?
- И она купила? - затаил дыхание Эдик.
- Да. Но слушайте дальше. Все ничего пока стелились и укладывались.
Но один из командированных, то ли забылся, то ли хмель у него стал про-
ходить - в общем, вылил горилку в стакан и хотел ее выпить. Мадам в ужа-
се вырвала у него стакан и, сама того не ожидая залпом осушила его до
дна. Я не знаю, пила ли она когда-ибудь в своей жизни что-то покрепче
лимонада, но вид у нее был настолько задохнувшийся, что командировочный,
опасаясь за ее жизнь, срочно дал ей запить пивом. После этого она захме-
лела, легла на свою полку и захрапела.
- Бывает же, - расхохотались мы с Эдиком в один голос.
- Зато утром, - продолжала Наташа, - они друг на друга смотреть не
могли, у всех троих голова трещала с похмелья. А одессит из соседнего
купе жаловался, что не спал всю ночь из-за чьего-то храпа...
На обратном пути в санаторий Наташа вела нас с Эдиком под руки, время
от времени крепко сжимая мне локоть. К вечеру подморозило и на нас... и
на нас...
...злость зимы -
не сезон для влюбленных.
Мы идем.
Оседает на шапках иней,
как рисунок хрустальных ваз.
Далеко нам до драм заоконных
и на нас
смотрят звезды из черной сини
влажным золотом удивленных глаз..
День Восьмого марта мы провели с Наташей вместе, я загодя наломал в лесу
багульника, поставил розовые прутики в воду, и них вспыхнули нежными
звездочками цветы. Наташа радовалась, как ребенок. Она расцеловала меня,
восторженно прыгала вокруг, а у меня кружилась голова от весны, от счастья, от
любви к ней.

Глава тридцать девятая


--===Северный ветер с юга===--


Глава тридцать девятая
Незаметно пролетел март, свили гнезда первые птицы, уже весна вовсю осадила
сугробы в лесу. Для меня время летело незаметно еще и потому, что каждый день
был освещен радостью встречи с Наташей. Если бы не она, по-иному шел бы отсчет
часов на циферблате больничных часов. Как сказал неизвестный поэт из
подмосковного санатория
Звенигород, Звенигород, звени...
Как бабочки здесь умирают дни,
но время тянется -
хоть всем повеситься,
как будто здесь в году
тринадцать месяцев...
Я лежал на кровати с книжкой и краем глаза наблюдал за моим сопалатником
Лавровым. Что-то его мучило, не давало покоя. Он ходил по палате, невнятно
бормотал под свой длинный нос и искоса поглядывал на меня. Потом решительно
сел ко мне на кровать.
- Валерий, ты извини, мне надо поговорить с тобой.
Я отложил книгу:
- Слушаю тебя, Алеша.
Мы встретились глазами и я впервые увидел его глаза не в лукавом при-
щуре постоянной улыбки, а серьезными и задумчивыми. Они одухотворяли его
некрасивое лицо, стал незаметным, пропал куда-то длинный нос.
- Что-нибудь случилось?
- Я не умею говорить вообще, а на эту тему в частности и тем более.
Это мне не присуще - лезть в чужие дела и отношения, поэтому извини и
еще раз извини. Ты когда уезжаешь?
- К майским должен быть дома, через неделю максимум.
- А как же Наташа?
- А что Наташа? Она о чем-то с тобой говорила?
- Нет, что ты, это я сам. Я просто вижу вас как... как у вас... Ну,
как ты ей голову закружил... Опять что-то не то говорю! Пойми, что
нельзя так. Фу, черт, как непрятно.
- Что нельзя?
- Она - замужняя женщина, он к ней приезжал и если у тебя не сложи-
лись отношения с женой, то зачем трогать чужое счастье? Я понятно гово-
рю?
- Понятно, - сказал я.
Алексей еще что-то объяснял, уже более уверенно, приводя аргументы и
стоя доказательства своей правоты, а я смотрел на него и думал, что он,
наверное, и не подозревает, что и как у нас с Наташей, что каждая встре-
ча для нас - праздник, не карнавал с мишурой и серпантином, а истин-
ность, свет настоящего чувства. Только все это похоже на рассказ Алек-
сандра Грина, где счастливчик и красавец-капитан - прокаженный.
- Подожди, - остановил я его. - Начать мне придется издалека. Как бы
объяснить тебе это попонятнее?.. Знаешь, у госавтоинспекции есть такое
правило: "Трогаясь, убедись в безопасности!" Очень хорошее правило
по-моему.
- Причем здесь автоинспекция? - озадаченно посмотрел на меня Алексей.
- Не причем, согласен, а правило хорошее, потому что имеет много зна-
чений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55