Главное - это, конечно, то, что если ты начал движение вместе с
автомобилем, то убедись в безопасности, так? Но в формулировке для крат-
кости опустили слово "автомобиль", и правило стало звучать, как афоризм.
"Трогаясь, убедись в безопасности!" Не то... А что значит "трогаясь"?
Может быть "растрогался"? Например, разговорился с человеком, он тебя
разжалобил, растрогал, ты готов ему помочь , а оказывается, что он - не-
годяй, так что трогаясь, убедись в безопасности... Или понятие "тро-
нуться" можно толковать и как "сойти с ума", "сдвинуться", не так ли?
- Сдвинуться можно от твоего афоризма, философ.
- Это я тебе для примера, Алеша, и на будущее. Если уж ты пытаешься
разобраться в чужих отношениях, то прежде чем начать такой разговор,
поставь себя на место человека, которого ты осуждаешь. Я искренне расс-
кажу тебе все, Алеша, но прежде ответь на несколько моих вопросов.
Только прошу тебя, честно. Иначе разговор впустую.
- Хорошо, - с готовностью и даже с некоторым вызовом ответил Алексей.
- Сколько женщин было у тебя в жизни?
Алексей покраснел, потом мотнул головой:
- Одна.
- Это твоя жена?
- Да.
- А как ты думаешь, что сильнее любовь или предрассудок?
- Это вопрос типа: кто кого сборет слон льва или наоборот. Что ты на-
зываешь предрассудком?
- Что такое любовь - ты знаешь. Это твое чувство к жене. А если жен-
щина, которую ты любишь, жена другого? И не любит своего мужа? Ошибка в
браке - такое тоже бывает.
- Тогда любовь сильнее.
- Значит, в случае, вот как у нас с Наташей, мы имеем право считать,
что наши браки - предрассудок, что они существуют чисто формально, а на
самом деле их нет. При этом мы должны понимать, что право разорвать наши
браки дает нам только настоящее чувство, и если мы в чем-то обманываем-
ся, то за это нам воздастся сторицей. А вдруг ты уводишь чужую жену от
мужа только ради прихоти своей? Или поменяйся местами и представь себе,
что кто-то увел твою любимую. что бы ты сделал в этом случае?
Алексей побледнел, напрягся, даже зубы вперед не торчали, покрытые
побелевшими, твердо сжатыми губами:
- Убил бы...
- Кого? Его? И снова зажил бы с женой душа в душу? Или убил бы ее?
Какой смысл?
Алексей сник:
- Да, Валера, это, конечно, не выход. Но что же тогда делать?
- Жить, оставаться человеком, радоваться снежной поляне, грешить и
ходить в церковь, любить и верить в хороших людей, вот как ты. Я знаю,
что нам с Наташей будет нелегко, но раз мы нашли друг друга, то обяза-
тельно будем вместе.
- Значит, у вас все в порядке? - Алешкины передние зубы вновь засияли
под очень длинным, очень симпатичным носом.
- Конечно, Алеха. У нас все в порядке.

Глава сороковая


--===Северный ветер с юга===--


Глава сороковая
- У нас все в порядке? - Наташа заглянула мне в глаза. - Мы действительно
мрачные или только о чем-то задумались?
Она тронула кончиками пальцев уголки моих глаз и погладила щеку. Все
время улыбается, а сама бледна, веки припухшие и глаза так косметикой
разрисованы, словно вырезаны из лица.
Вот и автобус.
Наташа уткнулась лицом мне в плечо и гладит, гладит мою руку.
- Зайчик ты мой солнечный, счастье мое, жди моих писем, я постараюсь
приехать к тебе, у меня отгулов куча. Поправляйся и смотри у меня... -
прошептал я ей на ухо.
Наташа подняла голову и долго на меня смотрела, словно пытаясь запом-
нить. Напоследок сунула в руку конверт.
- Обещай, что прочтешь только в Москве.
"Валера, любимый мой, сотворили мы свое счастье, подарила судьба те-
бя, но ни ноты жалости, ни упрека в нашем расставании.
Пойми, что я тебе сейчас скажу. Я глубоко верю, что человека всегда
ожидает расплата. За что? Я - за свое, ты - за свое. Но я не хочу, чтобы
ты расплачивался еще и за меня. Я искренне убеждена, что жена тебя любит
и ты к ней обязательно вернешься.
Обо мне не думай, не беспокойся.
Спасибо тебе за синие солнышки твоих глаз, за нежность твоих рук, за
ласку твоего голоса.
Прощай.
Люблю. Наташа."
С тех пор прошло тридцать лет...
Тогда я дочитал письмо Наташи и стал смотреть в окно автобуса, кото-
рый вез меня через весеннюю Россию. Я думал о том, что зря Наташа, сол-
нечный зайчик, волнуется и так трагически оценивает ситуацию - мой раз-
вод с Тамарой дело решенное, Наташа тоже фактически свободна, надо будет
только все оформить и встать на учет в районе, сейчас строят быстро, да-
дут нам квартиру и мы будем вместе.
В Москву автобус прибыл утром первого мая. Столица принарядилась в
красный кумач флагов, разноцветных транспарантов, огромных панно. Звуча-
ла музыка. На улицах транспорта было мало, люди шли свободно, не торо-
пясь, добродушно уступая дорогу друг другу - не то, что в будни.
В подъезде, перед дверью я достал ключи, хотел открыть, потом переду-
мал и позвонил. С Тамарой мы почти не переписывались, я получил от нее
пару писем, в одном из которых она сообщила мне, что сделала аборт.
Тамара открыла дверь и стояла в передней заспанная, нечесаная и пыта-
лась застегнуть халатик на животе, который округло выпирал из-под ночной
сорочки.
- Что стоишь? Проходи, - сказала она и протянула руку.
Я растерянно подумал, что она хочет со мной поздороваться, но она по-
ложила мою ладонь на упругий холм живота. Кто-то сильно толкнулся изнут-
ри.
- Зарядку делает. У нас будет сын, Валерий. Твой сын...
Вот она расплата, предреченная Натальей. Рухнул небесный свод и по-
меркло солнце - так мне казалось в тот момент. Десятки отчаянных вопро-
сов вспыхивали в потрясенном сознании и ни на один из них не было желан-
ного ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55