повести "Мы строим дом". Вера дала мне связку семейных документов, которые надо осмыслить и учесть в тексте, поэтому до Нового года закончить не успею, хотя раньше и намечал. Имеющиеся страницы я сделал за две недели.
Обрастаю незаконченными рукописями.
За лето заработали с Ольгой около 1200 руб. Отдали долг - 500 р.
В "Авроре" напечатали "Записки книгонелюба".
Что еще?
Поумнел, помудрел, стал лучше писать? Едва ли...
1986 год
Маленький блокнот, подклеенный скотчем
14 января 1986г. Гараж, Зеленогорск.
Если кот спит мордочкой в лапы - к холодам; если мордой вверх - к теплу; народная примета.
О ней поведал седой водитель мусорной машины - маленький, морщинистый, в сапогах и застиранном комбинезоне. Он сегодня утром сделал наблюдение над своим Васькой, который раскидистой позой прочит потепление в наших краях.
Сторож Герасим Михайлович, освобождавший венгерский город Печ, в котором живет мой венгерский друг Имре Шалаи и в котором я работал со стройотрядом в 1973 году на пивном заводе, так вот - Герасим Михайлович рассказал историю, приключившуюся с ним пару лет назад. Вот она, эта история, записанная с его слов.
Г.М. смотрел дома телевизор, когда пришел взволнованный участковый врач и приказал ему быстро собираться в больницу.
- Зачем? Почему?
- Быстро, быстро, но только осторожно. Не делайте резких движений - вы в любую минуту можете умереть, а я за вас отвечать не хочу. Ложитесь и не двигайтесь, сейчас машина придет. У вас инфаркт.
- Какой инфаркт? - испугался Г.М. Он полчаса назад выпил маленькую водки по случаю пенсии.
- Кардиограмма показала. Ложитесь.
Гер. Мих. сразу отяжелел, добрел до кровати и лег, мысленно прощаясь с жизнью.
Пришла машина. Его погрузили на носилки, вынесли (вперед ногами, черти! чтобы кровь к голове не приливала), отвезли в Сестрорецкую больницу и перегрузили на койку. Лежи, дед!
Вечером прибежала жена, заплакала украдкой. Пришел сын с суровым лицом: "Держись, батя!"
Гер. Мих. неделю лежал "умирал". Его слушали, измеряли давление, приходили родственники.
Перед Новым годом пришел зав. отделением, осмотрел, попросил сесть. Гер. Мих. сел, закружилась голова от долгого лежания. Врач похмыкал, спросил о самочувствии. Гер.Мих. сказал, что плохо. Врач извинился, сказал, что инфаркта нет, вышла ошибка - перепутали кардиограммы. Гер. Мих. оделся и в тапочках рванул домой. Сразу почувствовал себя хорошо... Но зато появился седой волос.
31 января 1986г. Зеленогорск, гараж.
Вчера прилетел из Москвы - ездил в командировку от "Авроры", чтобы завизировать у космонавта Гречко интервью.
Гречко домой не пригласил (и хорошо - я был с похмелья: всю ночь выпивали в поезде с двумя офицерами) и попросил бросить интервью в почтовый ящик - он потом перешлет. Что я и сделал. Живет космонавт в Безбожном переулке. Кинув письмо под бдительным взором вахтера, я пошел искать пивную. И нашел в районе Белорусского вокзала огромный зал, покрытый шатром, где наливали пиво в банки и прямоугольные молочные пакеты. Попил пива с креветками, ожил.
Заехал к Вит. Бабенко - старосте Всесоюзного семинара фантастов, с которым подружился в Дубултах. Отдал ему рассказ для "Дубултянского" сборника. Говорили, пили чай.
Разбился американский "Челенджер", упал в океан. Семь человек погибло, из них - две женщины: учительница и космонавт.
"Челенджер" стоил 1,5 млрд долларов.
Водитель, слышавший сообщение по радио, говорит про учительницу:
- Не хрен было летать. Сидела бы на земле да детей учила. Если ты учителка, так учи! А то ей полетать захотелось, чтоб потом завучем или директором школы стать!
Сторож Володька (горестно и без тени иронии): "Да, вот что творится там, где властвует капитал..."
К 13 февраля надо сдать заказчику первый сценарий: "Покупателю - нужную книгу".
"Здесь плохо с куревом, писал тебе не раз.
Высылай посылку, старый лоботряс!"
Сторож Володька Осипов - маленький, суетливый, болезненный мужичок лет шестидесяти, уверяет, что это строки из письма Есенина к деду. Сегодня он дежурит в мою смену.
Володька дремлет в полупьяном состоянии за столом, изредка просыпается, ворчит на кого-то и мелет разную чепуху.
Я пишу сценарий.
Днем Володя бегает по гаражу, со всеми здоровается, вскидывая руку, впотычку бросается звать водителей к телефону, суетится, если ему что-то поручают, пропадает надолго и появляется к вечеру пьяный.
Он 1926 года рождения, и сегодня он уверял меня и кочегара Мишу, что воевал в Финскую войну 1939 года, и его ранило осколком в руку, отчего левая кисть плохо его слушается. Когда мы сильно усомнились, чтобы 13-летних подростков брали на фронт в те годы, он закивал: "Правильно, в тридцать девятом я лицо себе отморозил! А на фронте я с сорок первого!" Когда мы взяли под сомнение и этот факт, он долго спорил и, наконец, согласился с реальной датой его возможного призыва в армию - 1944 г.
- Ну да, да, - закивал он, - меня призвали в сорок четвертом... Вот меня осколком и ранило. Здесь, здесь и здесь - около плеча. Все правильно.
И не знаешь - верить или нет? В прошлый раз рассказывал, как в блокаду жил на Васильевском...
- А именными трусами тебя не награждали? - с ехидцей спрашивает кочегар. - Чтобы после атаки переодеться?
Володя делает злое лицо, тяжело дышит:
- На мне фрицы зубы сломали! - плаксиво выдыхает он. - Я их всех в рот .... как хотел! Они у меня вот где все были! - Он стискивает кулак. - Вот, где были! Пачками! Пачками делал! - Он судорожно вздыхает и выходит на крыльцо смахивать слезы. И пропадает где-то в шхерах гаража.
Такой вот у нас Володя. Одинокий безобидный мужик.
Мы курим с кочегаром Мишей, он щурит красное от котла лицо, и я не решаюсь спросить, откуда у него синие пороховые пятна на скуле и лбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130