Я встал, робея, с бокалом.
-- Папа, -- сказал я, -- дядя Жора! Глядя на вас, я всегда завидовал, что у меня нет брата-близнеца. -- Я поставил бокал и взял со стола коробочки, оклеенные черным дермантином. -- Я хочу подарить вам фотографии вашего детства!
Я осторожно извлек первую фотографию в рамке и показал издали.
Коробочки клеил я, маленькую потрескавшуюся фотографию ретушировали и увеличивали в ателье на Невском. Сначала мне сказали, что сделать с увеличением не смогут -- снимок угасающий, потом сказали, что слишком много возни, они могут не успеть к сроку, но я упросил.
Молодые дедушка с бабушкой держали на коленях двух пацанов в матроссках. Дедушка был в военно-морском кителе со звездами на обшлагах, бабушка в темном платье с прозрачным шарфиком на шее.
-- Пусть они будут в наших домах...
Я в полной тишине отнес коробочки отцу и дяде Жоре. Отец глянул на фотографию и молчаобнял меня. Сомбреро упало с его головы, но он не стал его поднимать.
-- Где ты это раскопал? -- сдавленным голосом спросил отец.
-- В альбоме...
-- Спасибо, сына...
Дядя Жора встал и со скорбным лицом показал фото гостям.
-- Тридцать шестой год, -- перевернув рамку, сказал он. -- Нам по четыре года...Н-да... -- Он снял сомбреро и опустил голову. -- Давайте еще за родителей!
Потом мы ели шашлыки, дядя Гена в сомбреро и лаковых туфлях бил на крыльце чечетку, гости усаживались на ковры, разговаривали, смеялись, кучками разбредались по участку, хохотали, вспоминали прошлое, пили, закусывали, и мне показалось, что Катька и космонавт Алексей неровно дышат друг к другу.
Сначала я засек их сидящими в беседке, где они кормили Чарли шашлыком, потом видел, как Катька опирается на его руку, чтобы вытрясти камушек из туфельки, потом они вместе приседали и нюхали цветы, потом он ей что-то оживленно рассказывал и показывал рукой на темнеющее небо, Катька смеялась, потом куда-то исчезли и появились с задумчивымилицами.
Катькины родители вышли из дома. Тетя Зина поправила прическу и светски улыбнулась.
-- Алексей, ты ляжешь на втором этаже или на веранде? -- дядя Жора дружески взял космонавта за локоть. -- Зинаида Михайловна тебе постелит.Выспишься по-человечески перед дорогой!
-- А можно, я со всеми в палатке?-- улыбаясь, попросил космонавт.--Это моя давняя мечта -- на сене, на природе... Я уже и чемодан там свой положил.
Дядя Жора развел руками:
-- Желание гостя -- закон! Ну, как тебе наша дочка, еще не надоела?
-- Ну что вы, -- сказал Алексей, снимая пиджак и накидывая его на плечи Катьке. -- Славная девушка, начитанная, знает много интересного...
Тетя Зина ласкающим материнским взглядом посмотрела на дочку и игриво улыбнулась космонавту:
-- Она у нас девушка с характером!
-- Это и хорошо! -- весело тряхнул головой Алексей. -- Так и должно быть!
Дядя Жора оглянулся по сторонам, давая понять, что помнит о конспирации и вытащил из заднего кармана брюк плотно сложенные листы бумаги:
--Хотел показать тебе принципиальную схемуоптического прибора по твоей линии...-- он задумчиво посмотрел на укрытую пиджаком дочку. --Если не успеем потолковать, возьми с собой и потом сообщишьсвое мнение. Идет?
-- Идет! -- широко улыбнулся космонавт, забирая бумаги. -- Так даже лучше! Спокойно, в тиши лаборатории... Мы еще погуляем? -- Он вопросительно взглянул на Катьку, и та, опустив глаза, кивнула.
-- Гуляйте, гуляйте, -- разрешила тетя Зина. -- Здесь такой воздух! Говорят,сплошные ионы...
Я заметил, что из кармана пиджака торчит красный цилиндрик моего фонарика с синим ободком изоляционной ленты. Куда-то они собрались?...
В палатке мне досталось место между дядей Сашей Гуревичем и отцом, и я жалел, что не рядом с космонавтом, который улегся у входа. Могли бы конспиративно пошептаться на ночь, потом бы я похвастался, с кем спал бок о бок... "Хотя, кто знает, -- думал я, засыпая, -- может они с Катькой еще поженятся, и он окажется мне вроде двоюродного брата. Неспроста он лег возле входа -- может, еще пойдут с Катькой догуливать..."
7
Я разлепил глаза, сел, поеживаясь от холода, и обнаружил, что нахожусь в палатке один. С улицы слышались звяканье посуды и веселые голоса. Похоже, за столами уже завтракали.
-- Где, где, -- услышал я голос дяди Жоры. -- Утреннюю пробежку, наверное, делает. Чемодан-то на месте...
-- Сколько же можно бегать, -- сказала тетя Зина. -- Может, он ногу подвернул?
Я вылез из палатки, и Чарли разбежался ко мне, виляя хвостом и приветственно поскуливая. Я завалил его на спину, поурчал вместе с ним и пошел умываться .
Катька стояла у самовара и, поджав губы, наливала гостям чай. Некоторые уже выпивали и закусывали.Отец с дядей Сашей обливались около колодца холодной водой и фыркали, как кони. Рядом стояла мама с махровыми полотенцами на плече.
-- Ты не знаешь, куда мог деться Алексей? -- тихо спросила мама. -- Он тебе ничего не говорил?
Я пожал плечами:
-- Катька, наверное, знает.
-- Ничего она не знает, -- бормотнула мама и недовольно отвернулась.
--Может, пошел на вокзал билеты компостировать? Там в междугородней кассе всегда очередь, -- отец взял у матери с плеча полотенце и стал растираться. -- Привет, Кирилл! А ты куда вчера коробочки с фотографиями положил?
-- Вам вручил!-- напомнил я, пробуя рукой воду в ведре. -- У тебя еще сомбреро упало... Ух ты, холодная...
-- Билеты, билеты, -- растирая спину полотенцем, повторил дядя Саша. -Куда я свои-то сунул? Надо проверить... -- Он накинул полотенце на плечи и, выкривляя босые ноги, пошел по сосновым иголкам и шишечкам к палатке.
-- Ничего не пойму, -- кинув мне полотенце отец. -- Куда мы их засунули?
...Фотографии нашлись у дядижориной веранды за кустами георгинов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10