Помимо неизбывной страсти к коррупции радетели закона обладают и обостренным чувством собственного достоинства, что часто мешает им находить общий язык с простыми обывателями. Кто не так посмотрит – сразу в кутузку. Подобные фокусы не добавляют стражникам популярности у горожан, но им на это начхать. Кто с алебардой, тот и прав – этот принцип определяет всю суть нашей правоохранительной системы.
Я остановился, чтобы немного перевести дух. Стражники в свою очередь дали по тормозам, ругаясь на чем свет стоит, и попросили меня спуститься.
Я сказал, что никогда в жизни. Стражники пришли в еще большую ярость, а Заморис, так и не получивший до сих пор ни единой капли моей крови, совсем слетел с катушек.
Бедолага прыгал, дергая ногами, словно пораженный каким-то волшебным недугом, брызгал слюной и ревел на весь город. По праву рождения барон осыпал стражников руганью, не опасаясь угодить куда следует, тряс перед ними своими связями и обещал покарать нерасторопных.
Стражники тяжело дышали, рассматривая то меня, то барона налитыми кровью глазами. Может, думали, что крикуна прихлопнуть легче, чем вора, стоящего на краю крыши? Вполне допускаю. Манера скандалить у аристократа была на редкость омерзительной. Долго ее выдерживать не мог даже самый непритязательный слуга закона.
Один из них, судя по перу на каске, старший, в конце концов прорычал, чтобы барон незамедлительно заткнулся. И барон заткнулся. От неожиданности.
Стражники вздохнули и приготовились стрелять. Арбалеты вздернулись кверху и выдали свистящий залп из болтов. Смертоносные железяки прошили ночной воздух в том месте, где только что был я.
Адью! Пишите письма!
– Держи, держи! – крикнул один из стражников. Его призыв прозвучал словно глас вопиющего в пустыне.
Другой стражник, покрепче, огрел его по затылку:
– Заткни хайло, недоумок!
Слуги закона тоскливыми взглядами провожали мою стремительную фигуру, исчезающую на горизонте. Через пару мгновений я перелетел пятиметровый темный зев между зданиями и окончательно затерялся на городских просторах.
Заморис выплыл из забытья, и его взгляд наконец обрел хоть какую-то осмысленность. Вряд ли сейчас барона мог узнать кто-нибудь из знакомых, славящихся голубыми кровями. Не было блистательности, лоска и чопорности, чем всегда страдал этот господин. Зато были всклокоченные, мокрые от пота волосы, красное лицо, вылупленные глаза и перекошенный рот. Домашняя хламида в результате погони превратилась в лохмотья. Одну тапку барон потерял. Видимо, там же, где посеял и свою фамильную шпагу.
– Чего встали, ослы вонючие?! Чего стоим?! В погоню! – В бароне снова проснулся племенной производитель. – Да я вас всех сгною в яме! В каменоломнях! В шахтах!
Стражник с пером наклонил алебарду в сторону скандалиста. Тот поперхнулся и уставился на острие. Затем оглядел толпу слуг закона, которые пялились на него из-под сдвинутых бровей.
– Сам и беги! Сам и гоняйся за этим хмырем! По крышам! – сказал старший. – Нам за это не платят! Идем, парни!
– Но… но… я заплачу. Я… вознаграждение!
Это и многое другое бормотал потрясенный подобным наплевательством барон, глядя в широкие спины стражников. Но ему не ответили. Слуги закона обладали обостренным чувством собственного достоинства. Ни один из них ни за какие коврижки по крышам скакать не собирался.

6

– Занятная история, – сказал Руфио, вытирая слезы. Пока я рассказывал, крыс почти все время валялся кверху пузом и хохотал.
Вообще-то не помню, чтобы собирался порадовать компаньона свежим анекдотом.
– Вполне рядовая, – ответил я.
Кружка с пивом опустела, но идти за новой мне было лень. Наваливался сон, и вежды мои смыкались сами собой. Долгая была ночь.
– Но, согласись, ты практически провалил задание, – сказал Руфио. – Ай-ай-ай, Локи, как же так можно было?!
– Можно.
– Тебя чуть не поймали!
– Ну и что? Не поймали ведь.
– Ты настолько халатно относишься к собственной безопасности? Не узнаю тебя. Твои прежние выходы в ночь были такими, что и комар носа не подточит. Конечно, тогда с тобой был я, всегда помогающий добрым советом, но ты и сам должен думать… Не первый день в бизнесе.
– Случайность, не более, – огрызнулся я.
– Знаешь, думаю, твое невезение – это результат компенсации за твои способности и антимагию. Обратная сторона. Сколько раз ты соприкасался с твердыми предметами и поверхностями, это ж уму непостижимо! Не знаю таких взломщиков, которые бы блистали столько же сильным талантом влипать в неприятности!
– Не знаешь, – согласился я. – И твое счастье. Считай, что я уникум.
– Ты – уникум, – сказал крыс, взяв в лапу хвост и покручивая им, как цепочкой. – В этом вся и проблема.
– Что?
– У таких, как ты, все не так да не этак.
– Слушай, давай отложим этот разговор, – пробормотал я. Мое туловище к тому времени успело растянуться на кровати, принимая позу для сна. – Философия… рассуждения… то ли ты старым становишься, крыс, то ли дурным, то ли все разом. Я не первый день в бизнесе, а ты не первый день меня знаешь. Успокойся. Всем вещам свой порядок, и они идут так, как положено.
Руфио с возмущением запищал:
– Но я же о тебе забочусь, спригган несчастный!
– И насчет компенсации или чего-то там еще мне известно. Закон сохранения энергии. Слыхал?
– Чего?
– Что из одного места убывает, в другом месте прибывает, – сказал я, еле ворочая языком. – Как-то так…
Спать. Спать. Спать.
– Эх, Локи, Локи! Когда-нибудь тебе это выйдет боком, – вздохнул Руфио.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13