Отважный вор проник бы туда через черный ход и несомненно нашел бы, чем поживиться!
Особой отваги Лайам в себе не ощущал, однако полагал, что отчаяние вполне способно ее заменить. «Может быть, попытаться? Нет. Это слишком рискованно». Он стал пробираться к бараку, стараясь держаться как можно дальше от миротворцев и все же искоса наблюдая за ними. Возле стражей порядка возвышались два столбика с перекладиной, на которой висели афишки. «Сколько же их вокруг понатыкано? Наверное, много…» Лайам зябко поежился. Одно утешало – то, что Эльдайн еще не успел здесь побывать.
«Фануил, ты где?»
«На колокольне, мастер».
«Видишь здание, к которому я подхожу? Нет ли там внутреннего двора?»
Из дверей каменного барака вышел плотный краснолицый мужчина в дорогом, подбитом мехом плаще. Волосы его были мокры.
«Есть, мастер. С бассейном. Думаю, это баня».
«Прекрасно».
Лайам, подбадривая себя, скроил на лице волчью усмешку и ускорил шаги.
Скромность снаружи и роскошь внутри, явно рассчитанная на богатеев. Гулкий пустой холл со сводчатым потолком и мозаичным полом. Стены украшены фресками на исторические сюжеты. Слева – Семнадцать семейств, прибывающих в Таралон, справа – морские драконы, разоряющие Карад-Ренит, прямо и в отдалении – лорд-протектор судит пиратов Галлоуз-Реста. Лайам поежился. Звонкий стук его башмаков нарушил торжественную тишину и заставил высунуться из каморки швейцара. Малый в цветастой ливрее окинул мокрого простоволосого посетителя неприязненным взглядом.
– Вы часом не заблудились, сударь?
– Я?! – Негодующий возглас, недоумение. – С чего бы? Это ведь баня?
Лицо малого вытянулось. Он сбавил тон.
– Баня, сударь. Но… член ли вы здешнего клуба?
Дело могло не выгореть, придется толкнуться в гостиницу, впрочем, нахальство и наглость берут города. Лайам надулся, возвысил голос.
– Член? О боги, какой еще член? Мне нужно прогреться, и как можно скорее! Пьяный гребец опрокинул шлюпку прямо посередине вашей чертовой лужи! Я промок, я продрог, мои вещи загублены! Дадут мне тут вымыться или нет?
Нехорошее ощущение в районе желудка сказало ему, что он перебарщивает. Важные господа цедят фразы, а не орут. Швейцар явно придерживался того же мнения, однако перечить взволнованному клиенту не стал.
– Конечно, сударь, конечно. Чтобы помыться, быть членом клуба вовсе не обязательно, только тогда мне придется взять с вас плату за вход! |
Лайам угрюмо фыркнул.
– И какова же она?
– Корона, сударь! – Швейцар сказал это с таким видом, будто ниже цены себе и представить нельзя.
Лайам опять фыркнул, чтобы скрыть изумление, и выудил из кошелька золотой. Это было вдесятеро выше против цен Саузварка. «Но, с другой стороны, в тамошних банях нет таких фресок на стенах. И приходится постоянно приглядывать за вещами». Он бросил монету швейцару.
– Где у вас раздеваются?
– Я покажу, сударь! – Швейцар угодливо заулыбался и побежал через гулкий зал к поворотной двери. – Пройдите сюда. Старый Цимбер о вас позаботится. – Он откланялся и исчез. Лайам толкнул дверь.
Раздевалка – длинная, узкая, с деревянными шкафчиками вдоль стен – была совершенно пуста, если не принимать во внимание толстячка средних лет, которому помогал разоблачаться слуга, и его собеседника – совсем молодого еще господина, тот раздевался сам. Кроме того, в уголке у двери сидел на табуретке старик с печальными, слезящимися глазами. Когда Лайам вошел, старик, кряхтя, встал.
– Любой шкафчик ваш, сударь, – сказал он. – Из тех, что не заняты, а таких добрая половина.
– Шкафчик не нужен! Мне нужно высушить то, что на мне.
Лайам демонстративно отжал полу своей туники. Вода полилась ручьем. Старик кивнул с таким видом, будто появление мокрых до нитки клиентов в этой бане – обычное дело.
– Не беспокойтесь, сударь. Я отнесу ваши вещи в котельную, там они мигом просохнут! – Он попытался прищелкнуть узловатыми пальцами, но у него не очень-то получилось. – Их заодно и почистят. А вы пока поплавайте или попарьтесь. Или займитесь гимнастикой, у нас отменный гимнастический зал. Библиотека тоже к вашим услугам. Когда вещи будут готовы, я вам сообщу. Меня зовут Цимбер. Если вам что-то понадобится, лишь позовите, я тут же явлюсь. А сейчас не угодно ли?
Он сделал невнятный жест, выказывая готовность помочь клиенту раздеться.
– Благодарю, старина. Я управлюсь и сам.
Лайам прошел вглубь раздевалки, сбросил с ног деревянные башмаки и принялся стаскивать с себя мокрую одежду, краем уха прислушиваясь к разговору мужчин.
Те, похоже, говорили о короле.
– Жаль, ах как жаль! – развел руками тот, что моложе. – Главное, прямых потомков у него нет, и если он не оправится…
– Да уж куда там! – буркнул толстяк, сплошь покрытый курчавыми черными волосами. Он задрал подбородок, уставившись в потолок. – Помяни мое слово, через неделю все будет кончено.
Лайам тянул время, украдкой разглядывая соседей. Толстяк был невысок, к тому же в его одежде преобладали кричащие голубые тона. Молодой человек – долговязый, но несколько полноватый – уже убирал в шкафчик костюм. «Цвет неброский, зеленый. Это, пожалуй, мне подойдет».
– Избави нас небо!
Толстяк фыркнул.
– Ну, небо тут ни при чем!
«Мастер, Лестница приземлилась».
Лайама охватил приступ страха.
«Что делает лейтенант?»
«Говорит с миротворцами. Послал человека развесить твои портреты».
Значит, Эльдайн пребывает в растерянности. Болван, он не может предугадать шагов беглеца. Впрочем, этого и следовало ожидать. Эльдайн не Уорден.
«Приглядывай за ним, Фануил».
Соседи облачились в халаты.
– Я слышал, король собирается в Рентриллиан, – сказал молодой человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91