— Кого? — нахмурился Эббот.— Орден, Гарри. Этот чертов Мульдер уволок его вместе со всем остальным. Он был в моей сумке.Эббот вздрогнул, будто только сейчас понял, в какую передрягу я попал.— Прости, Ник.— Теперь тебя ясно, почему я хочу предъявить иск этому гаду?— Если это утешит тебя, ему будет чертовски сложно продать его. Любой коллекционер сразу определит, что он краденый. Я думаю, Фанни не знает, куда с ним толкнуться. Он имеет дело только с Кулленом, а Джордж не захочет даже дотронуться до этого ордена.— Замолви словечко, Гарри.— Хорошо, Ник, я попробую. — Эббот кивнул на прощание и вышел.На следующий день я выдвинул обвинение против Френсиса Мульдера в нападении и грабеже. Адвокат сочувствовал мне, но не строил никаких иллюзий. Мульдер, по его словам, исчез и вряд ли вернется в Англию, пока ему угрожает судебный иск. Он считал, что у меня крайне мало шансов вернуть орден, а уж возместить затраты на ремонт — и того меньше.— Предположим, мы предъявим иск Беннистеру за ущерб, причиненный катеру? — спросил я.— Нам придется доказывать, что Мульдер действовал по его приказу. — И адвокат покачал головой в знак того, как мало надежд он связывает с этой идеей.После его ухода я долго лежал, уставясь в потолок, словно хотел найти там хоть малейшую трещинку. Боль предательски подкралась ко мне. Когда я задерживал дыхание, она, казалось, отступала, но стоило только сделать вдох — и она снова была тут как тут. Я чувствовал себя так, словно лежу на каменистом дне. Послышался вой сирены, и за стеной прогрохотали носилки. Сколько же мне еще здесь торчать? Врач сказал, что после выписки я буду по-прежнему хромать, но не уточнил, когда эта выписка состоится.Я закрыл глаза и снова увидел «Сикоракс». Вот она валяется на склоне холма, истерзанная, без мачт, с гниющим корпусом. Фанни Мульдер должен был возместить ущерб, но сбежал. Я мог бы наказать его с помощью закона, но закон — слабое оружие. Конечно, если он объявится, у него найдутся средства на ремонт яхты, но реально я мог рассчитывать только на себя. Я подумал о своем небольшом счете в банке. Можно было бы залатать корпус и сделать фанерную крышу. Если б у меня было дерево, я мог бы поставить новые мачты, а украденный свинец заменить чугунными болванками. Но на это уйдет столько времени, что навигация закончится, а «Сикоракс» так и не будет готова выйти в море до начала зимних штормов в Ла-Манше.Да и когда они начнутся, она не будет готова полностью. Я не смогу купить блоки и лампы, винт и паруса, обшивку, провода и инструменты. На это нужно целое состояние, а я располагал всего несколькими сотнями фунтов. Одна только плата крановщику сожрет половину моих денег. Я даже не могу позволить себе купить высокочастотный передатчик, не говоря уж о выдержанных дубовых досках для замены прогнившего каркаса. Мне придется продать ее за бесценок, и в лучшем случае мне дадут за нее сотен пять. Конечно, можно еще толкнуть журналистам свой рассказ о случившемся, но на это я не пойду.Таким образом, я стоял перед выбором: либо продать себя, либо продать «Сикоракс». Ни то, ни другое меня не устраивало, но яхта — это игрушка для богатого человека, а не мечта нищего героя, значит, нам придется расстаться.Скрипнула дверь, и я открыл глаза.У кровати стоял высокий человек и смотрел на меня. Я должен был сразу узнать его, но не узнал, потому что его лошадиная челюсть была куда тяжелее, чем на фотографии, волосы не такие блестящие, а загорелая кожа какая-то неровная. Только через пару минут до меня дошло, что передо мной тот самый Энтони Беннистер, но Энтони Беннистер без традиционного грима и воздушной прически — творения услужливого гримера. Он выглядел старше, чем я думал. Но вот он улыбнулся, и моментально все эти недостатки улетучились под воздействием его очевидного и непостижимого обаяния.— Капитан Сендмен? — Его такой знакомый голос таил в себе надежность и доброту.— Черт возьми, кто вы такой? — Я не желал поддаваться его обаянию и решил с самого начала выбить его из колеи.— Меня зовут Беннистер. Тони Беннистер. — Позади него толпились медсестры с глупыми восторженными лицами. Еще бы, сам великий Тони посетил их больницу! Вся сцена напоминала королевский визит, но Беннистер улыбнулся им извиняющейся улыбкой, прикрыл дверь, и мы остались вдвоем. Великолепно сшитый твидовый пиджак сидел на нем безупречно, но когда он поворачивался, я обратил внимание, что его рубашка вздулась у пояса. — Мне кажется, нас волнует одна и та же проблема, — произнес он.Я с удивлением заметил, что Беннистер нервничает. Мне представлялось, что такие люди идут по жизни с небрежной и несокрушимой уверенностью.— Моя единственная проблема — яхта, — я боролся с нелепым желанием воспользоваться его славой и богатством. — Которую растащил ваш бур.Он кивнул, готовый взять на себя всю ответственность:— Это моя вина, но меня уверили, что яхта заброшена. Я был не прав и приношу свои извинения. Насколько я понимаю, вы хотите вернуть ей прежний вид?Он меня полностью обезоружил. Я не собирался присоединяться к толпе его некритичных поклонников, но он вызвал у меня симпатию. Беннистер оказался честным, а это качество я ценю превыше всего. Вдобавок ко всему я чувствовал себя польщенным тем, что в моей палате находится такая знаменитость. Мой воинственный пыл угас.— Я все могу сделать сам, — сказал я, — мне только нужны материалы. Я, знаете ли, сейчас на мели.— К счастью, я не на мели. — Он улыбнулся и протянул мне правую руку, на которой красовались золотой браслет, золотые часы и два массивных золотых кольца.Не знаю почему, но я вспомнил одну из любимых присказок отца:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111