— Тони вовсе не жалкий. Просто он чувствует себя легко, только когда на него направлены телекамеры.— У вас будет прекрасная семейная жизнь, — угрюмо заметил я, — с телекамерами, следующими за вами повсюду.— Может, мне удастся его переделать, — проговорила Анжела. — Ему бы хотелось стать похожим на тебя.— Стать таким же нищим?— Он завидует тебе. Он мечтал быть солдатом.Жмурясь от удовольствия, я поглаживал ее голую спину.— Мне кажется, поэтому ему нравится Фанни, — продолжала Анжела. — Фанни — крутой.— Это точно.— И раз такие парни его уважают, Тони как бы ощущает себя таким же крутым. — Она пожала плечами. — Может, со временем, когда его признает нужное количество людей, он станет сильным?Мне такой способ казался странным.— Ты сильная, — заметил я.— Я редко плачу, — объяснила Анжела, — да и не люблю этого занятия.Она надолго замолчала. Над рекой раздавались пронзительные крики чаек.— Но есть еще кое-что, — наконец продолжила она. — у Тони нет близких друзей, а ему хотелось бы иметь одного, но очень близкого друга. Не меня, да и вообще не женщину, а какого-нибудь парня, с которым Тони мог бы быть честным до конца.— Друзей найти труднее, чем любовниц, — заметил я.— Ник, а у тебя есть друзья?— Да, — ответил я после секундного размышления. — Много.— А у Тони их нет. Да и у меня тоже, честно говоря. И если мы поженимся, я буду чувствовать себя защищенной.— Защищенной?Анжела приподнялась на локте и поцеловала меня в щеку.— Ну да, в безопасности.— Не понимаю.— За мной вечно бегают мужики. А сейчас, когда всем известно, что я принадлежу Тони, меня оставили в покое.— Принадлежишь?— У него очень развито чувство собственности, — произнесла она слегка извиняющимся тоном и устремила взгляд в потолок. — Он хочет, чтобы я бросила работу, когда мы поженимся.— А сама ты этого хочешь?— Ну, если я останусь, это будет нечестно по отношению к другим, так ведь? Все скажут, что я отхватила самый лакомый кусочек, потому что я — жена Тони. — Мне пришло в голову, что люди уже так думают, независимо от того, есть ли на ней обручальное кольцо. — К тому же я избавлюсь от денежных проблем. Я перееду сюда и смогу видеть тебя всякий раз, когда ты будешь возвращаться на «Сикоракс» к своему причалу. Неплохо, правда?Да, большой путь лежит от дома баптистского священника где-то в глуши Мидленда до огромного особняка над рекой в Девоне.— Может, это будет и неплохо, — произнес я, — но вот хорошо ли?— Это романтический вопрос.— А я и есть романтик. Я влюблен в любовь.— Ну и дурак. — Прижавшись ко мне, Анжела удобно свернулась клубочком, а дождь в это время вовсю барабанил по окнам. Дул северный ветер, и я представил себе, как в такую погоду крошечные яхты пробиваются через волны, вздымающиеся на отмелях, к долгожданному убежищу. Моя подруга все еще пребывала в мыслях о любви и изменах: — Тони мне изменяет, теперь и я неверна ему, да?— Он разозлится, если узнает?Анжела кивнула.— Он страшно разозлится и будет чувствовать себя уязвленным. Всю дорогу он мне изменял, но ему и в голову не приходит, что мне может быть больно. — Она пожала плечами. — Тони ужасно гордый, ужасно. И мне кажется, поэтому он и сделает мне предложение.— Поскольку считает, что ты будешь ему верна?— И еще потому, что я могу служить украшением. — Она повернула голову, чтобы увидеть мою реакцию.Я поцеловал ее в лоб:— Ты и в самом деле украшение. Как только я увидел тебя, сразу же подумал: «Черт возьми, вот это украшение!» Это была страсть с первого взгляда.— Правда?Я удивился, что для нее это так неожиданно.— Да, — мягко ответил я. — Правда.Анжела улыбнулась.— Ты был таким суровым и на всех наводил страх. Помню, я все время была начеку. Я даже представить себе не могла, что ты мне понравишься, и думала: вот этот человек ненавидит меня.— Я мечтал о тебе, — возразил я, — но в то же время и боялся, потому что считал, что на телевидении работают одни только умные и обаятельные.— Так оно и есть, — лукаво ответила она и опять вернулась к своим баранам: — Для Тони очень важно, чтобы жена была красива. Для него супруга — все равно что машина или дом, ты понимаешь? Чтобы произвести впечатление. Это тоже помогает в его работе.— А вдруг ему захочется сменить жену на юную манекенщицу, что тогда?— Алименты, — не задумываясь, ответила Анжела. — Лучший подарок для любой девушки.Довольно долго мы лежали молча. На реке застрекотал подвесной мотор, словно кто-то стремительно мчался, невзирая на ливень, к кафе. Анжела задремала. Рот ее приоткрылся, и прядка светлых волос подрагивала в такт ее дыханию. Лежа в моих объятиях, она казалась такой юной и невинной. Днем она выплакала весь свой накопившийся гнев, а соединившись в постели, мы словно бы перестали бороться с неприятным встречным ветром и отдали себя во власть попутных ветров. Я поцеловал ее теплую кожу, и Анжела тут же проснулась, взглянула на меня из-под опущенных ресниц, сделала вид, что вспоминает, и засмеялась. Она тоже чмокнула меня и попросила:— Расскажи мне о себе.— Но разве не ты делаешь обо мне фильм? По-моему, ты знаешь меня лучше, чем я сам.— Я не знаю, любишь ли ты Джилл-Бет Киров?Я вздрогнул от неожиданности. Поглощенный своим новым счастьем, я напрочь забыл, что только что вернулся из Америки.— Я не люблю ее.— Правда?— Правда.Анжела привстала и оперлась на локоть.— Или ты разлюбил ее за последние несколько дней?— Я не... — и остановился. Я чуть было не сказал, что не виделся с Джилл-Бет, но мне не хотелось врать Анжеле. Тем более сейчас. Мне было необходимо, чтобы то, что я обрел сегодня днем, было искренним.Анжела, довольная собой, пояснила:— Ты не представляешь, с какой готовностью люди помогают телевизионным компаниям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111