В повседневной жизни он научился подавлять свои неврозы и комплексы, но в снах это возвращалась, и он снова становился уродливым тинейджером, ненавидевшим весь мир и прятавшим порнуху под матрасом. Тогда он просыпался от собственного крика, утыкался лицом в подушку, до боли впивался ногтями в ладони и повторял мантры. Иногда это помогало. Но бывало, что Квазиморда тихо скулил, сжавшись на диване в позе эмбриона. Соседи в такие моменты думали, что он притащил домой бездомную псину, и начинали стучать в стены. Этот стук возвращал Квазиморду в реальность.
Утром, перекусив бутербродами, Квазиморда пару минут постоял, глядя на свой запертый шкаф и напряженно думая.
– Нет, – наконец, выдохнул Квазиморда. – Не сейчас. Не сегодня.
Выйдя из комнаты, Квазиморда тщательно запер дверь и ушел.
Ашрам Свами Гималайского
Ашрам был за МКАДом. Пробеги шесть кругов МКАДа – и попадешь в рай. Интересная мысль. Если бы Квазиморда верил, что рай существует, он бы давно пробежал.
Итак, сначала на метро, затем – на маршрутке. Вокруг Квазиморды, как всегда, образовалось свободное место. Но в маршрутке (новом «Форде») было хорошо. Водитель-кавказец включил диск с арабской музыкой, и Квазиморда всю дорогу улыбался, слушая «Isyankar». Арабская музыка его успокаивала. Квазиморда вообще любил стиль «ethnic» и часто ставил подобные вещи в своем эфире.
Итак, он сидел и улыбался, а окружавшие его пассажиры маршрутки невольно увеличивали дистанцию, так как видеть улыбающегося урода гораздо страшнее, чем видеть просто урода.
Ну вот и ашрам. Выйдя из «Форда», Квазиморда вздохнул с облегчением:
– Наконец я здесь!
Правда, до самого ашрама было далеко – по тропинке мимо дачных участков. Наконец, горбун подошел к высокому трёхметровому забору и позвонил в звонок у ворот. Открылась маленькая дверь, и он увидел блаженное улыбающееся лицо.
– Привет, Мордред, – кивнул Квазиморда.
– Проходи, друг, – поприветствовал его Мордред. – Хороший день сегодня. Тепло, светло, Солнце пригревает.
– Это верно, – кивнул Квазиморда. – Ранняя весна в этом году. А как там наш сад камней?
– Цветет, – ответил Мордред, тщательно закрывая за гостем дверь, чтобы не напустить в ашрам негативной энергии внешнего мира.
Квазиморда шел по выложенной брусчаткой дорожке, ведущей, вглубь сада, где росли кустарники разных пород, сакуры, экзотические растения и травы, приведённые в гармонию умелыми руками профессионального ландшафтного дизайнера.
Да, на содержание ашрама тратилось много денег, но сюда приходили, в основном, не бедные люди. Приходили, чтобы погреть свои замерзшие души у костра теплого человеческого общения.
Ашрам можно было назвать комплексом психологической разгрузки или просто загородным клубом по интересам.
О вкусах не спорят. Есть разные способы снятия стресса:
1. Обоссать подъезд.
2. Пить водку в сауне с дешевыми шлюхами.
3. Прыгнуть с парашютом или без парашюта (вариант – влезть на небоскреб без страховки, как тот француз на башню «Федерации»).
4. Слушать музыку и смотреть кино.
5. Сходить на очередной модный мюзикл (спектакль, оперу, авангардную выставку) и обсуждать, как удачно и необычно художник выставил на обозрение очередную морщинистую голую задницу.
6. Тупо шмалять дурь в темных переулках.
Квазиморда не причислял себя ни к одной из этих групп. Он и подобные ему люди приходили снимать стресс в дзенский ашрам Свами Гималайского. Здесь все забывали свои имена, профессии, социальный статус или его отсутствие. Здесь каждый мог в свободное время побыть самим собой, заплатив за это деньгами, временем или услугами. У Квазиморды были деньги, ими он и расплачивался. У привратника Мордреда денег не было – поэтому он жил в ашраме и за удовольствие проводить здесь время платил тем, что охранял вход и выход.
Свами Гималайский был основателем ашрама, хоть по документам его организация называлась загородным клубом. Ходили слухи, что Свами действительно когда-то ездил в Гималаи и даже лично встречался в Индии с Ошо Раджнишем. А недоброжелатели распускали слухи, будто бы Гималайский сошел с ума, выпав из окна второго этажа коммуналки в Химках, и с тех пор у него периодически случались глюки.
Свами Гималайский не отрицал ни того, ни другого. Он, как истинный человек дзен, вообще ничего никогда не отрицал. Даже благодарные ученики заявили, что Гималайский – воплощение бога Шивы, он пожал плечами и сказал:
– Все возможно.
И когда прошел слух, что в молодости Гималайского выгнали из банка, где он тогда работал, за воровство, он лишь пожал плечами и заявил:
– Банковская система и есть воровство. Все там воры, осознанно или неосознанно.
Как бы то ни было, на посту главы ашрама Свами Гималайский показал себя хорошим духовным менеджером. Численность членов клуба неуклонно увеличивалась, регулярно проводились массовые мероприятия. А в последние месяцы Гималайский, поддавшись веяниям времени, занимался созданием Интернет-сайта.
Квазиморда направился к саду камней. Человек пятнадцать сидели на вынесенных из дома мягких стульях и созерцали поляну с разбросанными по ней булыжниками. Гюльчатай, очаровательная секретарша Гималайского, вынесла из дома большой поднос, уставленный чашками с горячим чаем.
Появление Гюльчатай и, особенно, чая отвлекло собравшихся от созерцания камней. Свами Гималайский, первым заметивший Квазиморду, приветливо улыбнулся, не выказав ни малейшего удивления.
– А вот и Звездный Гость, – кивнул Свами Гималайский. – Присаживайся, выпей чаю. Сегодня замечательный день для созерцания камней.
– Доброго дня всем, – поприветствовал собравшихся Квазиморда и уселся на свободный стул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30